Искаженное эхо - стр. 27
– Ну что? – с досадой отозвалась от двери Урса.
– Всего один вопрос… если мне положен в вашем доме охранник… или помощник… я могу сам его выбрать?
– Тебе дадут лучших… – пристально глянула на демона Урса, – сам ты не можешь выбирать, возьмешь кого-то слабого…
– А если я захочу выбрать сам… и других не возьму? Если я хочу выбрать тебя?
– У меня рука сломана… – помолчав, призналась аборигенка, но спешить вдруг перестала, и Арсений чуть расслабился, похоже, в душе она согласна.
– Но ведь ваши… эти, туглы, придут не завтра? – почти весело ухмыльнулся мужчина, начиная верить в заключение сделки. – А ты могла бы забрать ребенка с собой, мы его немного подкормим, глядишь, и подрастет.
А что? Его мама искренне считает, все болезни от неправильного питания.
– Зачем он тебе? – насторожилась Урса, снова прикрывая собой Хира.
– Не нужен он мне, – укоризненно качнул головой пленник, – просто не люблю, когда обижают слабых.
– А чем мы тебе отплатим? – Похоже, с благородными тут еще большая напряжёнка, чем он решил поначалу.
Арсений уныло вздохнул, четко понимая, отвечать на этот странный вопрос придется, слишком уж серьезно следят за ним две пары глаз.
– Очень многим, – строго сообщил он, – будете всегда говорить мне правду, честно рассказывать обо всем происходящем в вашем мире, оденете Хира в штаны, в моем мире мужчины ходят в штанах, ну чего еще… а, научишь меня так бросать ножи, как ты. Все.
Урса выслушала его внимательно, как слушал сам Арсений богатых и капризных клиентов, задумчиво кивая на каждое слово, произнесенное на ломаном гаранском языке, и, наконец, согласно хлопнула ладонью по столу.
– Принимаю твой путь.
– Обещаю, что он будет честен, – всплыли в памяти незнакомые Арсению слова чужой клятвы, и он поторопился их произнести.
Аборигенка склонила голову в вежливом поклоне и отправилась убирать взятые в дорогу припасы на место.
– Хир, иди сюда, – подмигнул пленник малышу, и тот безбоязненно притопал к столу.
А чего бояться-то, если Урса заключила с демоном сделку, он сам слышал. Не маленький, знает, такими клятвами зря бросаться не положено. Хир доверчиво взял в одну чумазую ручку кусок холодной мамалыги, в другую ломоть кабанятины и первым делом вонзил редковатые зубки в вожделенное мясо.
Урса неслышно села на уголок скамейки и умиленно следила за сосредоточенно жующим ребенком, а Арсений с болью припомнил: именно так смотрела на него и сестренок с братом мать, когда, набегавшись по улице, они первым делом хватали со стола пирожок или оладушек.
– А теперь пойдем в мою комнату, сегодня вам хватит одной постели, а утром принесем ему лавку, – вставая из-за стола, объявил пленник, когда Хир расправился с внеплановым угощением и как-то осоловело притих.
И Урса не стала спорить, а послушно потопала следом, крепко стискивая в мозолистой руке крошечную детскую ладошку и стараясь не думать о том, как рассердится ведущая, обнаружив их с трутненком в комнате демона.
Глава шестая
Никогда еще Аркстрид не чувствовала себя так отвратительно. И вроде всё сделала правильно, и втора смотрит на нее восхищенно, почти как на Эргезит, главу совета старейших ведущих, а сердце тянет стыдом и раскаянием. Намного сильнее, чем тянуло, когда ей пришлось три года назад отдавать в чужие дома двух самых близких подруг. Почти сестер, выросших с ней в одной комнате. Обе были ведущими, и дома, обделенные чародейками, давали за них слишком хороший выкуп. В тот раз никак нельзя было отказаться от обмена: ведущие нужны всем, и совет не понял бы ее отказа. Бывали и такие случаи, когда старейшины распределяли ведущих силой и выкуп назначали сами. И, как правило, он бывал много меньше, чем при добровольной мене.