Исчёрканная - стр. 12
– Маргарита, убери телефон. Коля, что там у тебя под партой? Одиннадцатый класс, а как детский сад! Открываем учебник, страница двести два.
Маргарита со вздохом спрятала телефон и посмотрела на новоиспечённую соседку. Та строчила, почти лёжа на парте, едва не высунув от усердия язык. Тёмные волосы кольцами елозили по тетради. Иляна то и дело откидывала чёлку нелепым резким движением; это походило на то, как корова хвостом отгоняет мух. Маргарита мысленно усмехнулась и всмотрелась, что там соседка пишет.
Она думала, Иляна записывает всё, что говорит литераторша; когда та замолкала, Иляна сжимала и разжимала кисть, трясла рукой. Маргарита не представляла, как можно писать с такой скоростью и так много. Но, заглянув в тетрадь, она обнаружила, что Иляна вовсе не строчила за литераторшей. Иляна рисовала какие-то бесконечные домики, между которыми жались математические формулы.
Когда литераторша велела прочесть параграф «Об аристократическом происхождении эпоса», сидевший сзади Артём не слишком аккуратно ткнул Иляну ручкой:
– Ты откуда такая?
Маргарита застыла, готовая вмешаться. Иляна повернулась и довольно дружелюбно, на весь класс ответила:
– Из Тьмутаракани. Мне двенадцать, у меня разряд по стрельбе, я избранная и вундеркинд. Ещё вопросы?
У Артёма вопросов не было. Класс молчал. Литераторша устало велела:
– Иляна, хочешь сказать что-то – поднимай руку. Пока ещё это всех касается. Арина, что запомнила из параграфа?
– Тебе надо учебник? – прошептала Иляна, оборачиваясь к Маргарите. Подвинула «Литературу» на середину парты. – На… Не обращай внимания, что начёркано. Слова можно разобрать.
Все поля, пустоты и расстояния между абзацами были изрисованы формулами, бабочками, звёздочками и домиками.
Глава 6. Паутина
– Бесплатники! – крикнула столовская работница в колпаке и халате. – Берём обеды!
Из одиннадцатого бэ в очереди отщепенцев-бесплатников стояли двое: Маргарита Чёрных и Иляна Иванова.
Иляна брала обед, не стесняясь. Благодарила работницу на раздаче и неторопливо искала свободный стол. Маргарита хватала порцию и быстро садилась за самый дальний угловой стол.
Иляна часто подсаживалась к ровесникам – пятым-шестым классам. Они обменивались какими-то книгами, конфетами, феньками. Как-то, идя домой, Маргарита видела, что мелкотня ждёт Иляну на крыльце.
Всё было бы ничего, но кроме мелкотни её поджидали и парни постарше. Как Иляна за две недели умудрилась насолить не только мальчишкам из их класса, но и банде из десятого? Маргарита сказала бы, что не знает, но прекрасно знала: видела своими глазами. Видела, по семь уроков каждый день сидя рядом с Иляной.
Наполовину Иляна была Леной: наивной и верящей в высшую справедливость, готовой защищать обиженных и сражаться за честь и правду, даже когда это была честь первоклашки, у которой одноклассники кинули в лужу сумку со сменкой, и правда математички, которой одиннадцатый бэ хором заявил, что она не предупреждала о контрольной.
– Предупреждала, – громко сказала Иляна. Встала, оглядела класс, перевела взгляд на математичку и повторила: – Елена Евгеньевна предупреждала. Контрольная по графикам тригонометрических функций. И не надо делать вид, что у неё склероз. Склероз у вас. Вместе с быдлоленью.
Сидевшей рядом Маргарите казалось, что от Иляны исходят невидимые волны – справедливой, какой-то отчаянной ярости и бесстрашной уверенности в собственной правоте. Класс – как и тогда, на первой литературе, – молчал. Раз за разом. Разве что молчание становилось всё более грозным. Грязным. Опасным. Иляну всё ещё спасала её внешность пятиклашки, но продолжаться вечно это не могло.