Исцеление любовью - стр. 7
Опять ирония. Или безумие. Иззи не знала точно, что именно. Но в одном она не сомневалась: никакая она не красавица. И неважно, как усердно она щиплет щеки или закалывает непослушные вьющиеся волосы. Она дурнушка, и тут уж ничего не поделаешь.
А ее собеседник – кто угодно, только не заурядный человек. Иззи смотрела, как он подбрасывает дрова в камин. Полено толщиной с ее бедро он подхватил легко, как щепку.
– Я мисс Изольда Гуднайт, – сообщила она. – Возможно, вы слышали эту фамилию.
Он разворошил огонь кочергой.
– С какой стати я должен был ее слышать?
– Мой отец – сэр Генри Гуднайт. Он был историком, ученым, но прославился как писатель.
– Тогда ясно, почему я впервые слышу о нем. Я не читатель.
Иззи перевела взгляд на сводчатые окна. День клонился к вечеру. Удлиняющиеся тени тревожили ее, как и то, что она до сих пор не видела лица хозяина замка. Ей не терпелось посмотреть на него, заглянуть ему в глаза. Должна же она знать, во власти какого человека оказалась.
– Видно, лорда Арчера еще придется подождать… – предположила она. – Нельзя ли пока зажечь свечу или две?
После пронизанной недовольством паузы он взял соломинку, сунул в огонь и, бережно прикрывая пламя ладонью, понес к свече, стоящей в подсвечнике на каминной полке.
Как ни странно, эта задача далась ему с большим трудом. Фитиль занялся, но хозяин замка держал соломинку, пока она не догорела до самых пальцев. Чертыхнувшись, он замахал рукой, гася пламя.
– Терпеть не могу доставлять хлопоты. Просто я… – Иззи не знала, зачем ей понадобилось это признание, – разве что стало жаль этого человека, который обжегся, лишь бы избавить ее от неудобств. – Я не люблю темноту.
Он обернулся к ней со свечой в руке. Один угол его рта приподнялся, словно чаша весов, которую перевесила ирония.
– Вот и я пока что не примирился с ней.
Разгорающееся пламя бросило золотистый отсвет на его лицо, и Иззи вздрогнула. Скульптурные, аристократические черты этого человека свидетельствовали о том, что он и вправду герцог. Но кое-что на его лице рассказывало совсем иную историю.
Рваный, притягивающий взгляд шрам начинался на его брови, тянулся до виска и заканчивался на гребне правой скулы. Пламя свечи мерцало и дрожало, но он не щурился и не отводил глаз.
Вот оно что…
Догадка пронзила ее мгновенно. По крайней мере, что-то в событиях этого дня обрело смысл.
Точнее, многое объяснило.
Затемненная комната, отказ читать письмо, необходимость оценивать ее состояние на ощупь. Повторные упоминания о ее красоте, несмотря на явные свидетельства обратного.
Он слепой.
Глава 2
Рэнсом сохранял неподвижность, свеча заливала светом изувеченную половину лица. Он намеревался пощадить гостью и держаться подальше от нее, но она попросила свет.
И он ждал, давая ей время всмотреться.
Ни визга, ни испуганных возгласов, ни глухого стука тела, упавшего на пол. Никаких обмороков на сей раз. Только все тот же дразнящий аромат розмарина, исходивший от нее.
– Спасибо, – произнесла она. – За свет.
Ее голос был еще соблазнительнее, чем аромат. К ее выговору благовоспитанной английской мисс явно примешивались низкие и хрипловатые чувственные нотки.
– Давно у вас этот шрам? – спросила она. – Вас ранили в бою? На дуэли? Или произошел несчастный случай?
– Это длинная история.