Исай - стр. 3

То родители у них алкаши, то Дарина Исаева – женщина легкого поведения, то сам Феликс почти сутенер. Словом, Степанида Вадимовна качественно настраивала моих родителей против Исаевых. Зато ее внук-идиот Ванечка был «образцовым мальчиком».

Мать было очень трудно переубедить. С ней, как и с отцом, вообще было трудно. И я ждала подходящего момента, чтобы переехать в общагу. Ну, или найти подработку и снять хотя бы комнату, только бы не слушать ежедневные нотации от предков.

Постояв под дверью нашей квартиры, вздохнула. На улице окончательно стемнело. Поняла, что если сейчас позвоню матери, то получу, по меньшей мере, домашний арест. Ведь если бы после пар мы с Феликсом сразу вернулись бы домой, а не поперлись в кинотеатр, то я застала бы родителей дома.

Вздохнув, вышла на улицу. Главное, Степанида Вадимовна не дежурит под окнами. Уже радость.  

Торопливо прошагала мимо детской площадки и свернула к магазинчику, расположенному с торца соседнего дома. Прикинула, что можно купить перекусить на те деньги, которые остались от карманных сбережений.

Картина была не очень радостной. Скажем прямо, весьма печальной.

Купила бутылку воды и шоколадку. Втайне порадовалась, что мама не видит мой ужин. У нее случился бы инфаркт от количества калорий, которые исчезли внутри моего голодного тела.

Я думала, кому могла бы позвонить из подружек и напроситься переночевать. Выбор был не велик. И после третьего звонка я поняла, что выбора нет никакого. Все вдруг оказались заняты, к ним срочно приехали бабушки, дедушки, кузины. Словом, облом.

После сорокаминутного бесцельного хождения по скверу напротив нашего дома, я всерьез присматривала подходящую лавку. Было до жути страшно, но другого выхода не было.

Я вздохнула, готовая разрыдаться, когда поняла, что и телефон вот-вот разрядится.

— Белочка? Ты чего это? — над моей головой раздался удивленный голос Исаева, а я вздрогнула от неожиданности.

Друг уже успел переодеться. И судя по мокрой футболке – пробежал свою вечернюю норму в несколько километров. Я всегда ему завидовала. Ведь сама я была настолько ленивой, что никак не могла заставить себя бегать по утрам, равно как  и по вечерам.

Я поняла, что испугалась жутко. Жалость к самой себе помутила сознание и я начала позорно шмыгать носом.

Феликс тут же оказался рядом.

— Ты чего? Кто обидел? — Исай крепко прижал меня своими ручищами, а я даже не успела возмутиться.

Наоборот, стало вдруг тепло и уютно от его присутствия.

— Никто, — шмыгнула я носом. — Предки свалили с моими ключами. Я теперь бомж до завтра.

— А рыдаешь чего? — хмурился Исай.

Вздохнула, вытерла платочком нос, даже боясь представить, как ужасно выгляжу в эту минуту.

— Устала. И есть хочу, — честно призналась я. — И контроша завтра. А я даже повторить ничего не могу, учебник дома!

Я готова была вновь разрыдаться. Но Феликс решительно встал, поднимая с холодной лавочки и меня. Привычно отобрал рюкзак и взвалил его на свое плечо.

— Нашла повод порыдать, — покачал друг головой и настойчиво повел меня в сторону нашего дома.

— Я не могу! — вяло возразила я.

— Дарина не кусается. А с твоими родителями я сам поговорю, объясню, где ты была и почему, — Исай говорил очень серьезно, а я затрясла головой.

— Нет! — возразила я. — Мать орать будет. Не нужно.