Ирис и чертополох - стр. 8

– А им зачем война? Какое дело Ордену до конфликта моего отца с кузеном?

– Им нужно убрать конкурентов: знаешь ли, портовые города приносят большую прибыль. А Баршица и Глиница лишают их этой прибыли. Они хотят захватить Восточное Поморье с помощью твоего отца. А прикроют все это благовидной причиной – борьбой с язычниками.

– Если так, то эти города будут и наши тоже… Хотя дядя Радвил может принять крещение, тогда у Ордена не будет повода для войны.

– Я в этом сильно сомневаюсь. Впрочем, поживем – увидим.

Князь обернулся по сторонам. Темный двор был пуст.

– Пожалуй, провожу тебя до покоев, – решил он. – Как бы ты не наткнулась на отца и этого мерзкого шута Мацько.

Илария, все еще держа дядю за руку, вошла в сводчатую галерею замка. Из тронного зала по-прежнему доносились громкие голоса, но княжна уже не чувствовала той боли одиночества, что прежде. Теперь рядом с ней был дядя, и он не только поддержал ее, но и согласился помочь и сберечь ее тайну, которую она не решалась ему доверить.

– Завтра после приема задержись ненадолго, – попросил Давид. – Нам будет о чем поговорить.

– Хорошо. – На губах Иларии скользнула улыбка.

Значит, они снова с дядей друзья и у них больше нет друг от друга никаких секретов, теперь они объединятся и непременно найдут выход. Рядом с дядей Илария чувствовала себя куда более сильной и уверенной и не боялась никого, даже своего грозного родителя, зная, что князь Давид непременно защитит ее.

Илария крепко пожала руку дяди и поблагодарила его. Они поднялись на третий этаж по боковой лестнице и теперь стояли в конце длинного слабо освещенного коридора у комнаты княжны.

– Дальше я сама, спокойной ночи.

– Спокойной ночи, дорогая. – Князь поцеловал ее руку и, когда дверь за Иларией затворилась, ушел к себе.

Утром в тронном зале великий князь Борислав велел созвать своих приближенных, высшую знать и воевод, дабы с должными почестями встретить посла своего кузена Радвила и посланника великого магистра. Последний уже прибыл и то и дело поглядывал на дверь, с нетерпением ожидая гостей из Баршицы и Глиницы.

Несмотря на начало лета, в зале было прохладно. Свет, падавший сквозь узкие стрельчатые окна, холодными лучами ложился на каменные плиты пола.

Илария сидела слева от трона отца, а чуть поодаль выжидательно застыли князь Давид и его супруга Сильвия. Княжна невольно сравнила эту пару с отцом и его новой невестой Чеславой. Несмотря на чопорность тети, Илария относилась к ней благожелательно, тогда как на высокую румяную Чеславу с пышной грудью она и смотреть не могла.

Молодой шут Мацько, сидящий на ступенях у трона, заметил неприязнь во взгляде княжны и не упустил случая подшутить над ней. Но все же колкость свою он озвучил тихо, чтобы его услышала только Илария:

Неугодная княжна вновь яду полна,

Невесту отца невзлюбила она

И рыщет взором дикой львицы,

Как погубить невинную девицу.

– Замолчи, дурак! – бросила ему Илария.

Не снискать тебе короны,

Той, что на главе отца,

Она сыну, его сыну

Будет скоро отдана.

Шут Мацько пропел это с веселой озорной улыбкой, пытаясь подзадорить княжну, но столкнулся с ее пренебрежительным взором.

Слов Мацько, кроме нее, никто не слышал, а потому оскорбление было не так велико, но Илария мысленно уже велела высечь наглого шута. Тот не единожды задевал ее: они не поладили с первого дня. Паренек счел княжну заносчивой и себе на уме, а Иларии претила его дерзость, и она всякий раз не могла сдержаться, чтобы не ответить ему. Шут это знал и ради забавы сочинял про нее песенки перед каждым приемом или балом, но Илария не разделяла его веселья.