Иосиф Сталин. От Второй мировой до «холодной войны», 1939–1953 - стр. 79

. Павлов был арестован в начале июля и обвинен в участии в заговоре против советской власти (так же, как в 1937 г. маршал Тухачевский), однако в обвинительном заключении, которым он 22 июля был приговорен к расстрелу, военный трибунал признавал его виновным в трусости, неисполнении должностных обязанностей, развале управления войсками и самовольном оставлении боевых позиций частями Красной Армии^>63. Еще одной жертвой сталинского гнева стала группа старших офицеров военно-воздушных сил, которые были арестованы и обвинены в разрушительных ударах, нанесенных люфтваффе по советским аэродромам 22 июня 1941 г.^>64.

В числе арестованных были генералы Проскуров, Птухин, Рычагов и Шмушкевич. Все они были расстреляны без суда в октябре 1941 г.^>65. Едва не стал жертвой сталинских чисток и бывший глава Генштаба Мерецков. Он был арестован, когда Павлов под пытками назвал его своим соучастником в заговоре против советской власти. Хотя Мерецков был подвергнут допросу НКВД, его освободили без предъявления обвинений и в сентябре отправили на прежнее место в Ленинград. Там он прослужил представителем Ставки вплоть до 1945 г., когда был переведен на Дальневосточный фронт^>66.

Вместо Павлова на должность командира Западного фронта был назначен генерал А.И. Еременко. В середине июля, когда фронты были реорганизованы в направления, Еременко остался в этой должности, однако верховным командующим Западного направления (Минск – Смоленск – Москва) был назначен Тимошенко, а главой штаба – Шапошников^>67. В конце июля Шапошников вернулся в Москву и сменил Жукова в должности начальника Генерального штаба. Жуков получил новое назначение – командование двумя резервными армиями, сформированными в тылу Западного направления, в центральном секторе на подходах к Москве^>68. В новой должности перед Жуковым стояла важная задача – принять участие в масштабном контрнаступлении против группы армий «Центр» в Смоленской области. На нем лежала ответственность за подготовку операции под городом Ельня. Жуков писал в своих мемуарах: «Ельнинская операция была моей первой независимой операцией, первой пробой оперативно-стратегических свойств в большой войне с гитлеровской Германией»^>69. Операция началась в середине августа, и к началу сентября войска Жукова отбили у немцев город и значительную часть прилегающей территории^>70. В советской прессе успех Ельнинской операции называли большой победой, на место сражения приезжали иностранные корреспонденты^>71.

Ельнинское наступление было первым из нескольких сложных операций Красной Армии в Смоленской области летом 1941 г. Сам город был сдан немцам в середине июля, однако на подступах к нему продолжали вестись яростные бои. Советские войска знали, что в случае поражения для немцев будет открыта дорога на Москву, проходившая менее чем в 320 километрах от Смоленска. Тем не менее, под Смоленском оборонительные бои не велись: стратегия Ставки была наступательной и имела форму многочисленных контрударов, контратак и контрнаступлений – таких, как под Ельней. Впоследствии эта стратегия подвергалась критике, но она принесла свои плоды. Немцев задержали под Смоленском на два месяца, и перенесенные бойцами вермахта трудности убедили Гитлера отсрочить наступление на Москву и отвести войска к целям, которые казались более легкодостижимыми – к Ленинграду на севере и Киеву на юге. То, что группа армий «Центр» была остановлена, а местами и отброшена назад, также имело большое психологическое значение для Красной Армии. Однако цена этих достижений была очень велика. Жуков, например, потерял в ходе Ельнинской операции треть своей стотысячной армии, и когда в конце сентября немцы снова развернули наступление на Москву, Красная Армия была не в состоянии удержать территории, с таким большим трудом отвоеванные несколько недель назад