Инварианты Яна - стр. 11
Некто подошёл, подшаркивая, подкашливая, и рокотнул хрипловатым уютным басом: «Эх-хм, индианочка, здравствуй», – Владимир услышал негромкое сипенье, и – пф-ф! – как будто лопнул пузырёк с паром на поверхности варева. «Он курит трубку. Сладковатый запах. Табак не из дешёвых». Перегородка жалобно скрипнула под тяжестью локтя курильщика.
– Здра… Виделись недавно, Дмитрий Станиславович.
«Индианочка – это он в точку. Похоже, и ей понравилось, улыбнулась ему. Или он ей вообще симпатичен».
– Со мной да, виделись, – благодушно басил Дмитрий Станиславович. – А с… пф-ф! С трубкой моей – нет.
– Тьфу на вас и вашу трубку, я опять сбилась! Снова накручу из-за вас в коэффициентах.
– Тебе не с коэффициентами крутить надо, Инночка. Послушай старого врача, возьми – пф-ф! – этого вот молодого человека, который с тебя глаз не сводит, и покрутись – пф-ф! – с ним в парке, пока мы тут будем… Кстати, ты не в курсе, зачем Ян Алексеевич нас – пф-ф! – всех сюда кликнул?
Снова хлопнула дверь. Инспектор вздохнул с облегчением, когда кто-то позвал дискантом: «Митя! Ты слышал? Это правда?» Необходимость обернуться и познакомиться с курильщиком отпала. «Чего раскудахтался? – спросил тот. – Ничего я не слышал, рассказывай». Они неразборчиво забубнили на два голоса, дискант вскрикивал, бас гудел ровно.
– Надымил! – проворчала Инна.
– Он врач?
– Постольку поскольку. Вообще-то он психофизик. Но если надо, может и… Не понимаю. Такое впечатление, будто в пустоту отправила. Ни ответа, ни привета. Ну-ка я ещё.
«В пустоту отправила? Она кому-то пишет?» – подумал инспектор, но глядеть на экран не стал – неудобно.
Дверью хлопали ежесекундно, потом, надо думать, бросили её нараспашку – инспектору стало сквозить в затылок. Разноголосица казалась спокойной, пока некая прибывшая дама не запищала с порога: «Катенька, вы видели в бухте сторожевой катер?!» Тут уж все загомонили разом.
– Я думаю, катер из Гриньяно. Что? Говорили, там завтра регата.
– А беспилотник видели? Тоже скажете из Гриньяно?
– Тихо, Катька, дай послушать!
– Я собиралась в Триест. И вот, значит, бегу себе на шестичасовый…
– Так вот зачем нас Ян вызвал! А я говорил.
– Что ты говорил, зая?
– Надо было вместе с физиками ехать, вот что.
– Тихо же! Митенька, что вы говорите?
– Да, Дмитрий Станиславович, вы были у Яна? В чём дело?
– Эг-хм! Дело в том, что…
– Убили его! Понятно? Просто застрелили! Понятно? Я сама видела амбуланс!
– Что? Кого убили?
– Да откуда же мне… Чёрный мешок! Понятно?
«Теперь из-за чёрного мешка я ничего не разберу. Душка доктор был у Горина, но две минуты назад зачем-то дал индианочке понять, что не был. Возьмите-ка его на заметку, господин инспектор. Весь остальной ор…»
– Содом! – проворчала Инна Гладких и закрыла уши ладошками.
– Зая, ведь мы же с тобой договорились, – увещевал женский голос. Очевидно, жена оттащила мужа к стойке, чтобы галдёж не мешал воспитательной работе.
– Не поминай пока об отъезде, – говорила она. – Это самое настоящее предательство. Бросить Яна? Ты должен понять, если мы побежим как крысы…
– Считаешь, лучше остаться в крысоловке? Хотя теперь-то выбора нет. Отъезд! Пиши приехали. Теперь разве что в Гриньяно, морем, кверху брюхом.
– Глупые шутки! Может, Ян с ними договорится, ведь до сих пор как-то устраивались.