Интриган. Новый Петербург - стр. 14
– А ты на что рассчитывал? – женщина смерила меня хмурым взглядом. – Что тебе спасибо скажут? Или испугаются твоего дара и предпочтут промолчать?
– Вряд ли. Но я вот что хочу узнать… у вас не найдется какой-нибудь работы? Желательно, подороже.
Распутина подумала недолго и кивнула.
– Найдется. Слышал, что пропали три ученика?
– Читал в газете.
– Двое из них – из очень знатных родов. Попечительский совет объявил награду – по три тысячи за каждого, живого или мертвого. Но если вернешь знатных в добром здравии – получишь такую премию, что легко расплатишься с долгами. Вот только бедолаги как в воду канули. Мы подключили полицию, тайную канцелярию, частных детективов, проводим расследование своими силами – и никаких зацепок.
– На фронте я служил в разведке. Так что в поисках мало-мальски смыслю.
– Как тебе будет угодно, – колдунья поморщилась – мол, ну и выскочка. – Искать ребят может любой желающий. Но сначала – отчет. А уж затем сведу тебя с нужными людьми.
Мы сели в спортивный автомобиль насыщенного красного цвета. Корпус напоминал поплавок от катамарана – только большой, с колесами и лобовым стеклом.
Спутница ловко села за руль, одной рукой провернула рычаг зажигания, а второй взяла папиросу.
Достала из бардачка большие тонированные очки и бархатный платок.
Теперь и не скажешь, что рядом ведьма – скорее, светская львица, прячущаяся от докучающих репортеров.
Красный «баклажан» шустро погудел прочь из трущоб. Но даже центральные кварталы мало отличались от окраин – такая же грязь, шум и толпы людей, только одетых чуть побогаче.
Проехали мимо вокзала, где пыхтели огромные паровозы. Железные дороги оплели город, как паутина, возя грузы из порта и многочисленных фабрик.
Обогнули по широкой дуге причальную башню для дирижаблей.
Как пояснила спутница, после катастрофы все цеппелины отогнали на запасной аэродром в пригороде.
Еле протиснулись рядом с рынком, занимающим площадь в три футбольных поля, и народа там было столько, словно это последняя ярмарка в году.
В общем, город гудел, как муравейник, но при том погружался все глубже и глубже, и края его уже достигли дна.
А все потому, что богачи заботились лишь о своей выгоде и власти, считая простых работяг не более чем расходным материалом.
Удивительно, что здесь еще не завелись свои Маркс и Энгельс.
А может быть дело в том, что в метрополии все куда как благополучнее, а колонии по незнанию отдали на гнет и разграбление знатных домов.
– За кого Академия? – склонился к колдунье, чтобы перекричать вездесущий нескончаемый шум.
– Пока сами по себе, – магистр сразу поняла суть вопроса. – Но долго ли продлится нейтралитет, не знают даже самые талантливые пророчицы.
Мы остановились у старинного белокаменного замка, обнесенного высокой стеной.
Учебное заведение находилось у самой площади, стоя вровень с административными зданиями.
На шпиле донжона даже в полный штиль развевался флаг – золотая роза ветров на белом фоне.
Распутина повела рукой, и кованые створки ворот разъехались в стороны сами собой.
Однако, несмотря на волшебную защиту, у ворот дежурили крепкие парни в джинсах, белых рубашках с короткими рукавами и кожаных жилетках. В кобурах револьверы, в руках – многозарядные карабины, на груди подобно звездам шерифа – бронзовые шестерни с молотками внутри. Видимо, знак дома Пушкиных.