Интервью как «Вишневый сад» - стр. 2
И тут полицейский психолог поворачивается ко мне и говорит: «Эрик, твоя очередь вести переговоры».
Ой, не забыл ли я упомянуть, что это была обучающая симуляция? Неловко вышло. Но адреналин все равно подскочил, хотя все происходило и понарошку. У нью-йоркской полиции потрясающий тренировочный центр. Он размером с терминал в аэропорту и напоминает голливудские натурные декорации. Внутри обустроены павильоны с реалистичной обстановкой тех мест, где чаще всего берут заложников: банковского зала, приемной полицейского участка, крыши, бакалейной лавки (с настоящим печеньем). В роли преступников и заложников – профессиональные актеры. Ни к чему в жизни я не относился так серьезно, как они к своей работе. И они правильно делают. (На самом деле, по просьбе полиции я изменил некоторые детали сценария, чтобы сохранить конфиденциальность учебного протокола.)
После щедрой порции симулированных страшилок я подзарядился положительными эмоциями: как будто взобрался на горную вершину, где получил урок от дзен-мастеров межличностного взаимодействия, и достиг просветления. После тренировки я остался поболтать с людьми. У меня было отличное настроение, ведь я нашел мастер-ключ к человеческому общению – активное слушание. Теперь я знаю, что поможет людям наладить отношения в семье…
«Кстати, дома эти приемы не работают», – произносит один из переговорщиков.
Что? Сердце пропускает удар.
«Между супругами. С женой или мужем такой фокус не провернешь». Второй переговорщик кивает и ухмыляется – мол, ага, подтверждаю. Подбираю челюсть с пола. А вместе с ней свой оптимизм и желание жить дальше. Значит, такая невероятная система взаимодействия с людьми не поможет, если твоя жена злится или твой муж ведет себя как придурок? Жизнь эта система может спасти, а брак – нет? Ой, как хочется сейчас крикнуть им в лицо: «Да как вы не понимаете? Я должен написать книгу, мне нужны ответы!»
Но я молчу. Делаю глубокий вдох. Может, я не специалист по взаимодействию с вооруженными грабителями банков, но в психологии немного разбираюсь: практически каждая форма семейной терапии рекомендует активное слушание во время конфликта. Возвращаюсь в гостиницу и сверяю свои знания с печатными источниками. Я прав, все рекомендуют активное слушание…
Вот только оно не помогает. Семейные консультанты (как и я) ошибаются, а полицейские переговорщики правы. Джон Готтман, заслуженный профессор психологии Вашингтонского университета, проверил данный тезис на практике. В теории прием активного слушания кажется эффективным, и он на самом деле отлично работает в терапевтических ситуациях или при захвате заложников – тогда, когда применяется третьей стороной, у которой есть возможность дистанцироваться от проблемы. Но спор между супругами – совсем другой случай: здесь эмоции направлены лично на вас, потому что это вы не вынесли мусор. Когда на вас кричит супруг или супруга, вряд ли вы сможете невозмутимо называть его или ее эмоции, перефразировать реплики и сочувствовать. Это все равно что убеждать человека не бежать или не бить в ответ, когда его физически атакуют. В пылу спора, отмечает Готтман, люди на такую реакцию попросту не способны. При длительном наблюдении за теми редкими парами, которым все-таки удавалось достигать успеха в применении приемов активного слушания, выяснилось, что его эффект недолговечен – в скором времени ссоры между супругами возобновлялись.