Интендант третьего ранга - стр. 26
– Прошу господина в дом! – сказал фотограф, молодой худощавый еврей.
Крайнев прошел за ним. В большой комнате на одной из стен белел экран из простыни, под ним стоял стул.
– Садитесь! – пригласил хозяин.
– Как вас звать? – спросил Крайнев, проигнорировав приглашение.
– Давид...
– Меня – Эдуард. Я не могу сниматься в этом рядне, Давид, у меня будут серьезные документы. Нужна рубашка и костюм. Могу купить, если есть лишний. Заплачу рублями или продуктами. Есть сало, масло, яйца...
– Минуточку!
Давид исчез и скоро появился с женщиной, замеченной Крайневым в огороде.
– Вот, Соня! – робко сказал Давид, пропуская женщину вперед. – Товарища интересует костюм...
– Покажите продукты! – строго сказала Соня.
Крайнев поставил корзину на стол, откинул полотно. Соня наклонилась и некоторое время тщательно рассматривала продукты, затем понюхала их.
– Яйца свежие?
Крайнев взял одно яйцо, разбил носик о спинку стула, отломил скорлупу.
– Пробуйте!
Соня поднесла яйцо ко рту. Давид смотрел на нее жадным взглядом. Соня отпила немного и передала яйцо ему. Давид высосал содержимое в один миг. Соня прошла за ширму и скоро вернулась с черным строгим костюмом в руках.
– Как раз на вас! Два раза надели. Пятьсот рублей!
– Разрешите примерить?
Крайнев взял костюм и скрылся за ширмой. Подскочивший Давид дал ему чистую белую рубашку с мягким воротничком, галстук. Крайнев переоделся. В комплекте к костюму шли не брюки, а галифе из черного плотного габардина. Соня оказалась права – костюм будто на него шили. Крайнев вышел в комнату, покрасовался перед зеркалом.
– Беру! Сколько за все?
– Семьсот!
Крайнев достал из кармана пачку сотенных купюр, отсчитал семь листов.
– А продукты? – растерянно спросил Давид.
– Продукты отдаю так. При условии, что накормите обедом. Проголодался...
Полчаса спустя они втроем сидели за столом и хлебали горячий борщ. На второе Соня подала яичницу с салом, хозяева смотрели на нее так жадно, что Крайнев взял себе совсем немного. Ели по-городскому – из тарелок, с приборами. Самогон Крайнев разливал по хрустальным стопкам.
– Вы странный человек, – сказала Соня, ставя перед ним стакан с компотом. – Получаете от немцев важный документ, а не гнушаетесь сидеть за одним столом с евреями. И не просто сидеть, а кормить их. Видели плакат? Немец повесил! Запретил снимать...
– Соня! – застонал Давид.
– Пусть говорит! – успокоил его Крайнев. – Я отвечу вам, Соня. Евреи не сделали мне ничего плохого.
– Они и немцам не сделали!
– Немцы с этим не согласны.
– Мы с ними тоже!
Давид вцепился себе в волосы. Крайнев рассмеялся. Затем достал из кармана кисет, набил трубку.
– Невеста вышивала? – спросила Соня, с любопытством рассматривая красивый кисет.
– Просто знакомая.
– Знакомым так не вышивают! – не согласилась Соня. – Могу я спросить?
– Разумеется.
– Чем будете заниматься у немцев?
– Заготовкой продуктов.
– Работники нужны?
– Хорошие.
– Мы будем хорошо работать!
– Так у вас есть дело! – сказал Крайнев, выпуская дым. – Два яйца за снимок...
– Никто не фотографируется! – сердито сказала Соня. – Дорого! Голодаем...
– Снизьте цену.
– Немец запретил! Тот самый, что вешал плакат. Это фотограф, он берет яйцо за снимок, а нам велел брать два. Цену снижать нельзя, поэтому все снимаются у немца. К нам приходят, когда он уезжает в округ. Приходят редко – люди предпочитают подождать день-другой. Вы сегодня первый и, наверное, единственный клиент.