Инстинкт Убийцы. Книга 2 - стр. 5

– Для меня утро добрым не бывает ИК! Просто потому, что утром я всегда сплю, значит утра у меня не бывает! – сообщил писатель.

– Понятно. – Кивнула Фатима и поспешила удалиться, но бывший властелин слов так просто долгожданного собеседника отпускать не собирался.

– Подожди! Подожди! ИК! – он, пошатываясь, поплелся за ней, – не спеши, красавица, по-поболтай с известным писакой! ИК!

– Извините, мне правда некогда, – пыталась держать себя в руках Фатима, – может, в другой раз я обязательно с вами поговорю. Писатели ведь большая редкость.

– А пьяные писатели – редкость вдвойне! ИК! – И он заржал, чуть не рухнув на песок, а потом резко помрачнел. – Воротишь нос. ИК! А когда-то, чтобы только посмотреть на меня люди стояли в очередях.

Фатима остановилась и обернулась, с жалостью и презрением глядя на этого заросшего и неопрятно одетого мужчину с бутылкой вина в руке. Почему-то она решила не спешить с уходом, даже не зная почему, но она просто застыла вполоборота, глядя на него своими загадочными черными глазами. Писатель, видимо, решив промочить горло для будущей беседы, поднес бутылку ко рту, и тут последние остатки координации покинули его – он медленно и неуклюже опустился на песок.

– Чертово слово! ИК! – воскликнул он, удивленно глядя по сторонам, – один глоток, и я уже сижу! Волшебство! ИК! – тут он вспомнил, что на пляже он не один, и с трудом поднял глаза на все еще стоящую Фатиму. – Жалкое зрелище, а? И это хорошо, если ты, красавица… ИК!… моих книг не читала, а то, наверное, тошно вдвойне.

– Не читала. – Коротко ответила Фатима. – Вообще-то, я даже не знаю вашего имени.

– Это как раз хорошо! ИК! Меньше знаний – меньше разочарований, так я писал в своих книгах. Я тебя тоже не знаю, и знать не хочу! ИК! Это на вершине всегда приятно, когда тебя знают, а когда ты в заднице – лучше оставаться в тени. ИК! Так оно как-то комфортнее.

Фатима промолчала.

– А знаешь, совсем не так давно, еще при твоей жизни – я вижу, ты еще совсем молода – я был самым многообещающим автором. ИК!

Ну конечно, подумала Фатима, а я была раньше монашкой в приюте в Колумбии. Как будто прочитав ее мысли, мужчина начал нетвердо махать рукой с поднятым указательным пальцем, отчего вино расплескалось на песок, окрасив его в кровавый цвет.

– Думаешь, вру? ИК! Нет! У меня с собой все мои книги, и все отзывы критиков! ИК! Могу показать, но тебе, наверное, насрать на это, как и на меня. Что ж, имеешь право, так наша беседа даже откровеннее, никакой лести. Никаких масок приличия. ИК!

Фатима снова промолчала, он сам все сказал. Что-то в этой омерзительной сцене держало ее, не давало уйти.

– Я строчил романы, как швея на фабрике, ИК! давал интервью, ездил по университетам с лекциями, журналы писали обо мне ИК! Я был лучшим, ну или почти лучшим. Пробиться трудно, а в литературный бизнес так и подавно, но я смог. А какого хрена я тут сейчас делаю, подумаешь ты, где же вспышки фотокамер и свет софитов. Вот здесь, – он высоко поднял бутылку с вином и покачал ею, – вот здесь вся моя прошлая жизнь. Да и настоящая тоже тут. ИК!

– Что, читателям разонравились ваши истории? – с сарказмом спросила Фатима, хотя и сама уже знала ответ.

– Лучше бы так. ИК! – Он опустил голову и снова отхлебнул из бутылки свою жизнь, как он выражался. – Я, как бы это сказать, привык быть лучшим и слегка подмочил свою репутацию. Ха-ха! ИК! В прямом смысле подмочил! Я уже не работал над книгами с таким рвением. Раньше я каждый день посвящал труду. ИК! А потом решил, если любят, подождут новый роман, пока у автора будет вдохновение. Но чем дольше я не подходил к рукописи, тем дольше не было вдохновения и тем реже оно приходило. Мне стало требоваться все больше времени на погружение в выдуманный мир. ИК! Идеи были, но из-за постоянных гулянок мне некогда было доводить их до совершенства. Мне стали напоминать, что читатели ждут новых романов, но меня это только злило. ИК! Как они смеют, простые, не наделенные талантами людишки, указывать мне и торопить меня! Меня, окрыленного музой творца! ИК! – он горько усмехнулся. – Запомни деточка, самое большое заблуждение в жизни: любовь – это терпение. Ни хрена! Думаешь, если мы кому-то нужны, нас будут ждать вечно? ИК! Нет, любовь народная или любовь мужчины и женщины имеет очень ограниченный лимит терпения, а потом, как бы сильно тебя ни любили, тебя пошлют куда подальше и найдут новую любовь.