Индийская принцесса - стр. 64
– И отлично, – коротко ответил Аш. – Я рад слышать это. Чем больше разговоров, тем лучше.
– Но, сэр! – простонал телеграфист. – Пойдет много сплетен и толков. А что, если рана-сахиб в конце концов не умрет? Тогда вы не оберетесь неприятностей, оказавшись виновным в обмане, клевете и тому подобных вещах. И я тоже, ведь именно я отправлял все эти сообщения. Меня могут обвинить в соучастии, и я попаду в беду, а если я потеряю работу…
Для того чтобы преодолеть сомнения телеграфиста, потребовалось пятнадцать минут и пятьдесят рупий, после чего телеграммы были отправлены. Затем Аш отправился в бунгало мистера Петтигрю, начальника полиции округа, в надежде (теперь слабой), что полиция окажется более полезной, чем военная или гражданская власть.
Мистер Петтигрю действительно отнесся к рассказу Аша не столь скептично, как полковник Помфрет и комиссар, но тоже указал, что данным делом должны заниматься власти Раджпутаны, и добавил, что они, вероятно, знают о нем гораздо больше, чем думает лейтенант Пелам-Мартин. Однако он пообещал отправить частную телеграмму коллеге в Аджмере – некоему Карнаби, своему хорошему другу.
– Ничего официального, вы понимаете, – сказал Петтигрю. – Никому неохота лезть на рожон и прослыть человеком, всюду сующим нос. Честно говоря, я не могу сказать, что воспринял эту вашу записку, пришедшую с голубиной почтой, очень уж серьезно. Скорее всего, на поверку все окажется розыгрышем. С другой стороны, возможно, она заслуживает внимания, а потому не будет ничего плохого, если намекнуть об обстоятельствах Тиму Карнаби – просто на всякий случай. Он не из тех, кто предпочитает игнорировать неприятные вопросы, и непременно позаботится о том, чтобы информацию проверили. Я безотлагательно телеграфирую ему, и можете быть уверены: если есть необходимость что-то сделать, он это сделает.
Аш горячо поблагодарил мистера Петтигрю и уехал с чувством изрядного облегчения. После мучительных утренних разочарований он воспрял духом, найдя наконец человека, который не отмахнулся от предупреждения Гобинда, как от полной чепухи, и изъявил готовность сделать что-то, пусть это «что-то» заключалось лишь в неофициальном намеке личному другу.
Но как оказалось, он мог бы и не наносить этого визита, ибо усилия начальника полиции не дали никакого результата. Упомянутый друг отбыл в отпуск за три дня до отправки телеграммы, а поскольку Петтигрю постарался избежать любых подозрений во вмешательстве в чужую работу, содержавшаяся в ней информация была изложена в небрежном разговорном стиле и не произвела впечатления сколь-нибудь важной. Как следствие, офицер, замещавший Тима Карнаби, не счел телеграмму достойной внимания и сунул в ящик стола к прочим письмам, которые Карнаби сможет прочитать по возвращении.
Собственные телеграммы Аша тоже остались без последствий. Джхоти, с одобрения Кака-джи, послал телеграмму представителю генерал-губернатора Раджпутаны, получив которую заместитель телеграфировал британскому резиденту в Каридкоте, чей ответ звучал неопределенно. Всем известно, писал он, что рана не отличается крепким здоровьем, но в Каридкоте впервые слышат о том, что он умирает, и у него есть основания полагать, что источник этой информации не вполне заслуживает доверия. Любые сведения, поступающие от данного лица, следует рассматривать критически, поскольку офицер, о котором идет речь, не только имеет большое влияние на юного махараджу, но и слывет эксцентричным и недисциплинированным.