Индиго - стр. 32
– И Мириам?
– Да, – коротко кивает Анна. – Но я рада, что ей удалось вырваться и найти свое место в Нью-Йорке, подальше от отца и его окружения.
– В том письме, что я успел прочитать, Мири писала, что о чем-то очень сильно сожалеет. Вы поссорились? – предполагаю единственный вариант, имеющий шанс на существование.
– Нет, – отрицательно мотает головой Аннабель, снова отворачиваясь к окну. Опустив голову, она задумчиво смотрит на свои руки. – Если бы тебе было действительно известно, что происходило на ферме, ты бы не задавал мне подобных вопросов. Поэтому давай закроем тему, Алан.
– Ты только разожгла мое любопытство, Эни, – протестую я.
– Умерь его. Так будет лучше, – категорично отрезает Анна.
– Для кого?
– Для тебя – в первую очередь.
– Зачем тогда ты затеяла всю эту историю с передачей писем, если собиралась умалчивать ваши с Мириам секреты?
Аннабель морщится, словно съела что-то кислое, или это ее так скривило от моего обоснованного упрека?
– В ее письмах нет ни слова о прошлом. Только о тебе и вашей совместной жизни, – Аннабель ловко уходит от прямого ответа, но дает почву для новых вопросов.
– А что было не так с нашей совместной жизнью?
– Ты мне скажи, Алан, – с вызовом бросает Анна.
Боковым зрением я чувствую на своем лице ее прямой изучающий взгляд. Он меня не нервирует и не раздражает. Я пережил десятки допросов и ни разу не сорвался.
– Наш брак, как любой другой, переживал разные времена, хорошие и плохие. Но мы решали наши сложности вместе.
– Прочитай письма, Алан, и ты поймешь, почему я к тебе пришла, – осторожно произносит Анна.
– Я и так это знаю, Эни. – Удерживая руль одной рукой, поворачиваю голову и уверенно смотрю в синие глаза девушки. Она спешно отводит взгляд в сторону, нацепив фальшиво-равнодушную маску. – У тебя не хватает смелости сказать прямо, но я подожду. Терпения у меня хоть отбавляй, – с улыбкой говорю я, переключая внимание на дорогу.
Остаток пути мы едем в гробовом молчании. В какой-то момент, не выдержав напряжения, Аннабель протягивает руку и включает радио. Салон автомобиля тут же засоряет противный голосок очередной поп-дивы. Чтобы вконец не озвереть, я начинаю курить, опустив окно со своей стороны. Судя по кислому выражению лица неразговорчивой пассажирки, она страдает от сигаретного дыма почти так же, как я от слезливых глупых песенок, одна за другой льющихся из динамиков. Музыка, за исключением классики, мешает мне думать, и если мне хочется себя чем-то отвлечь в дороге, то я надеваю наушники и слушаю аудиокниги. Мозг должен работать, даже расслабляясь.
– Почти приехали, – сообщаю, заметив указатель. Аннабель не утруждает себя ответом, увлеченно уткнувшись в телефон.
Через пару миль мы въезжаем в небольшой городок и еще столько же движемся по главной дороге. Мимо пролетают разбросанные по обе стороны неказистые дома с аккуратными двориками, заправки и магазины, старое здание школы и придорожное кафе, несколько заброшенных бараков, пивной бар и торговый центр с рекламными вывесками. Людей на улицах почти нет, за исключением редких прохожих и собачников, выгуливающих своих питомцев.
Пять минут, и мы оказываемся за пределами города. Пейзаж снова становится унылым и однообразным. Когда автомобиль сворачивает на грунтовую дорогу, ведущую прямиком к ферме Бенсонов, Аннабель наконец выныривает из своего гаджета. Даже не глядя в ее сторону, я ощущаю исходящую от нее нервозность и напряжение.