Индекс цитирования - стр. 23
В залитой солнцем спальне кроме меня никого нет, но я отчетливо слышу звяканье какой-то кухонной утвари.
Поблуждав взглядом по комнате, вижу светлую рубашку, брошенную на кресле и решаю ее надеть.
После вчерашних приключений мне хочется как можно быстрее избавиться от, надоевшего мне до самых чертиков, вечернего платья.
Беру рубашку в руки и безошибочно определяю, что она принадлежит Максу.
Его аромат – это то, что я отчетливо помнила все эти годы и какое же это блаженство, снова окунуться в такой родной и любимый запах.
Стоп, Лада, ты ведь совсем не знаешь, чем он сейчас занимается и с кем живет.
Может у него есть семья, дети или его где-то ждет любимая девушка?
Признай, что слишком часто тебе приходится слышать, что ты витаешь в облаках. Пора возвращаться к реальности.
Ты всего лишь стукнулась головой, а не потеряла остатки способности разумно мыслить.
На всякий случай беру с собой клатч со смартфоном и стараясь не шуметь, я босиком, в одной только рубашке Макса крадусь по прохладной плитке в сторону кухни.
И застываю, как вкопанная в дверях, пытаясь осознать то, что вижу.
Если кто-то и не изменился за эти пятнадцать лет, то это – Макс.
Вернее, нет, он стал еще более поджарым и чертовски привлекательным. Трехдневная щетина ему всегда шла, про себя отмечаю я.
В серой обтягивающей майке и светло-голубых джинсах, слегка взъерошенный, Макс что-то готовит на плите.
Ну просто картинка из телерекламы, которой ни за что не поверишь, но все равно послушно купишь то, что рекламируют.
– Проснулась? – Макс оборачивается в мою сторону и радостно улыбается.
Только сейчас до меня доходит, что со вчерашнего утра я ничегошеньки не ела. Если я каким-то чудом уцелела в непонятной погоне, то перспектива преставиться от голода меня совсем не прельщает.
В эту минуту я согласна умереть только от гастрономического оргазма.
Говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок.
Путей к сердцу женщины – очень много, но один из них явно пролегает через умение мужчины готовить и угощать свою женщину.
Я ловлю себя на мысли о том, что могу бесконечно смотреть на то, как Макс выкладывает завтрак на тарелки.
Видимо, у меня настолько ошалелый вид, что Макс перехватывает мой взгляд и молча усмехается.
Яичница с ломтиками бекона и зеленью, горячие тосты, нарезанные апельсины и кофе с молоком – восхитительный завтрак, если не учитывать контекста ситуации, в которой мы оказались.
Я принимаюсь за яичницу и только тут понимаю, насколько зверски я голодна.
– Как ты, голова еще сильно болит? – заботливо интересуется Макс, смотря мне прямо в глаза.
Я не могу отвечать с набитым ртом, так что ему придется подождать, пока я прожую слишком большой кусок.
– Лада, на этой кухне нет тех, кто за нами гоняется и у тебя точно есть время неспеша позавтракать.
И вот он, снова этот насмешливый и самоуверенный тон, в котором хочется полностью забыться, раствориться и больше никогда не возвращаться в суровую реальность.
В ту самую реальность, где убивают бывших мужей, дамы в вечерних платьях носятся по техническим коридорам и получают сотрясение мозга, а маньяки и шизофреники всех мастей шлют пачками по электронной почте письма с угрозами.
Но даже, когда за нами гонится непонятно кто, Макс умудряется сохранять эту чертову уверенность – от него просто физически исходит аура защищенности и спокойствия.