Имперский колонист - стр. 18

Я усмехнулся и сделал нарочито громкий глоток.

– А вы что, считаете эльфов людьми, Вера Михайловна? – внимательно глядя в её синие глаза, уточнил я.

Она чуть улыбнулась, будто принимая вызов, но тут же вернула лицу пристойный облик. В корпусе дипломатов Невесёлова играла первую скрипку в сфере культуры. Дни русского языка в посольстве, проведение имперских праздников – всё это находится в её аккуратно постриженных и покрытых лаком ноготочках.

И сейчас Вера Михайловна Невесёлова, кажется, нашла себе небольшое развлечение.

– Они разумны, – чуть опустив веки и поправив косички так, чтобы они легли на грудь, напомнила она.

– Как и демоны у немцев, – фыркнул я. – Но что-то я не припомню, чтобы Берлин спешил наделить обитателей своего портала правами достопочтенных бюргеров.

– Демоны – совершенно иное дело, Ярослав Владиславович.

– Конечно, Вера Михайловна, – сделав последний глоток, легко кивнул я. – Мы ведь говорим о существах, историю которых не знаем, не знаем их культуры. При этом нам на сто процентов известно, что, если бы государь не пригрозил перекрыть поставки зерновых, хрен бы нам, а не посольство. Уж не думаете ли вы, что к нам здесь будут относиться по-доброму?

– Мы же договорились, и мы здесь, – приподняв бровь, сказала она.

Я улыбнулся.

– И как только мы покинули территорию форпоста, нас тут же атаковали, – напомнил я. – Так что здесь нет места для споров. Прежде чем я посчитаю эльфов равными людям, им придётся ещё доказать свою разумность. Вы ведь не станете спорить, что Империя может отказаться от энделиона и жить дальше? А вот Арканору кровь из носу нужна наша продукция. Они знают, что у них есть противники этого союза, но всё равно направили только одного сопровождающего.

– На что вы намекаете? – спросила дипломат.

– Я? Да ни на что не намекаю, – ответил я. – Я говорю прямым текстом: логику другого разумного вида нельзя приравнивать к логике людей. Вы понятия не имеете об их ценностях, а судите так, как будто они прошли все те же стадии развития общества, что и мы. Гуманизм, Вера Михайловна, это не данность, это – человеческий социальный прогресс. И пока общество не дозрело до него, нельзя ждать от аборигенов, что они будут следовать вашим идеям.

– Значит, эльфы для вас – нечто вроде дикарей, к которым вы приплыли со стеклянными бусами, чтобы выкупить их ресурсы? – задала новый уточняющий вопрос она.

– О, поверьте, Вера, – усмехнулся я. – Были бы у меня стеклянные бусы, я бы с большим удовольствием посмотрел, как вы выглядите в них одних.

Мой ответ заставил её улыбнуться и чуть отвести взгляд в сторону. На щеках молодой женщины выступил румянец. Однако она всё же взяла себя в руки.

– Вы пытаетесь сбить меня с толку, Ярослав Владиславович, – заявила она.

– Это вы начали разговор, – пожал плечами я. – Пока что эльфы доказали, что могут оценить свою выгоду и не стесняются браться за оружие, чтобы добыть себе блага нашей цивилизации. Вы ведь понимаете, что, если бы атака ушастых террористов удалась, они бы использовали наше оружие против своих врагов здесь, в Аэлендоре?

На несколько секунд она замолчала, обдумывая мои слова. Я не торопил её, это время я потратил, чтобы махнуть официанту, чтобы повторил мне кофе. Пробовать пыль в пакетиках, которую здесь подают под видом чая, совершенно не хотелось.