Империя вампиров - стр. 84
Диор затянулся сигариллой.
– Нам бы жутко не хотелось лишать тебя средств увеселения, герой.
– Это медицинский спирт, малец. Пьют его те, у кого свинячье дерьмо вместо мозгов.
– А ты, смотрю, ничем не брезгуешь.
– Слушай, ты что за хрен такой?
– Думаю, знакомство может и обождать. – Хлоя поморщилась и жестом окинула снегопад и окружающее нас побоище. – Даже если не считать смрада от расчлененных трупов, тут становится только хуже.
– Храбрая женщина только рада поцелуям дикой природы, сестра, – заметила рубака.
– А мудрая знает, что, когда льет дождь, надо идти в дом, – улыбнулся священник.
Бард кивнул в сторону разрушенной башни.
– Укроемся внутри.
Отряд собрал пожитки, а повеса помог Хлое встать, пока я ходил за Шлюхой. Кобылу я нашел под прикрытием голого вяза в нескольких сотнях ярдов от места сражения. Я нежно похлопал ее по шее и тщательно осмотрел, но она, похоже, отделалась испугом. И, взяв ее под уздцы, я пошел назад к башне.
Приближаясь к руинам, я присмотрелся к ним получше: три этажа, темный камень, сломанные зубцы бойниц. На стенах цвел старый лишайник и свежий гриб; сухой раствор крошился. Башня, похоже, простояла тут многие века, построенная зюдхеймцами, еще когда Элидэн состоял из пяти воюющих королевств, а святая Мишон затеяла крестовый поход, неся Единую веру во все уголки страны.
Отряд к тому времени расположился внутри, постаравшись как можно лучше укрыться от дождя. Рубака хмуро взглянула на меня из тени, убрав с татуированного лица косички; в ногах у нее свернулась калачиком львица. Диор стряхивал снег с краденого кафтана. Священник и повеса промывали Хлое рану. Я турнул эту парочку и опустился на колени рядом со старым другом. Поставил на камень бутылек с чистым спиртом и фиал с бледно-желтым порошком.
– Будет жечь, как в манде у портовой шлюхи вечером, когда флот возвращается в порт, – предупредил я. – Но это, сука, лучше, чем гангрена.
– Merci, mon ami, – кивнула Хлоя.
Действуя быстро и уверенно, я занялся раной: промывал ее и обрабатывал, пока Хлоя тихонько шипела от боли.
– Короче, кто вы, народ? Ну, если не считать того, что вы магнитом притягиваете к себе нежить?
– Д-друзья, – поморщилась Хлоя.
– Избранные, – ответила рубака.
– Верующие, – пробормотал священник.
– Ох, спасите меня, семеро мучеников, – вздохнул я.
– Меня зовут Беллами Бушетт, – с легким поклоном представился повеса. – Бард, авантюрист, любитель женщин и автор песен для ублажения слуха императоров. – Он смахнул со лба влажные каштановые кудри. – Очень приятно познакомиться с тобой, Угодник. Я слышал о твоих подвигах от Ашеве до берегов Моря-Матери. Боюсь, легенды несколько… замалчивают твои истинные способности.
– Oui, – подумал я. Ну точно дрочила.
– А это – добрый отец Рафа Са-Араки, – сказал Беллами, кивая в сторону священника-зюдхеймца. – Ученый, астролог и преданный член ордена Святого Гийома. Мир еще не знал того, кому больше других полагается воспеть славу: он просто шикарный малый, но очень сдержанный.
Старик-священник заговорил голосом, который с любой кафедры мира звучал бы музыкой:
– Благодарю вас за помощь, шевалье. Да благословят вас семеро мучеников.
– Наш мастер на все руки, – Беллами сделал жест в сторону оссийки, – мадемуазель Сирша а Риган. И если в мирных профессиях мастерство ее оставляет желать лучшего, то военный талант с лихвой окупает этот недостаток. И ее четвероногая спутница Феба. Если тебе хоть сколько-нибудь дороги пальцы, я бы не советовал гладить эту паршивку.