Империя травы. Том 1 - стр. 51
Лишь Саомеджи ничего не нес, когда они спускались вниз по склону, и его руки оставались свободными, чтобы держать в узде гиганта при помощи каменного хлыста, который причинял ему сильную боль и который Саомеджи постоянно держал при себе. Как и все Жертвы, Нежеру была научена склоняться перед властью. Но, будучи одной из участников экспедиции, которым удалось уцелеть, она не испытывала особого восторга, когда видела, что член их отряда – к тому же полукровка, как она сама! – освобожден от работы. Но до тех пор, пока Саомеджи контролировал гиганта, он был командиром, и неудовольствие Нежеру оставалось невысказанным.
Когда они наконец остановились, чтобы отдохнуть, Саомеджи приказал Ярнульфу отправиться на охоту и добыть им еду.
– И позаботься о том, чтобы принести достаточно дичи, чтобы мы смогли накормить гиганта и червя, Охотник. Остальные из нас могут довольствоваться малым, но оба животных должны остаться в живых.
Ярнульф нахмурился.
– Я едва держусь на ногах после того, как весь день нес Мако. Ты сам справишься с этой задачей, Певец. – Он показал на гиганта: – Посмотри, он почти полностью лишился сил. Сейчас он не представляет для нас опасности.
Саомеджи бросил на него холодный равнодушный взгляд.
– Ты бы не продержался даже одного дня в Ордене Песни, смертный. Остальные служители смеялись бы над таким глупцом, как ты. Никто не будет следить за гигантом, кроме меня, и теперь, когда командир Руки ранен, я тот, кто отдает тебе приказы. – Он повернулся к Нежеру: – А ты, Жертва, займись Мако. Дай воды. Я не думаю, что в ближайшее время ему потребуется пища, но он должен пить. Очисти его раны снегом, но будь осторожна. Позднее я его осмотрю – после того, как отдохну. А ты, смертный, – ты еще здесь? Я же сказал, отправляйся на поиски еды для нас.
Ярнульф колебался, на его лице появился гнев.
– Если ты произнесешь еще одно слово, я прикажу гиганту оторвать тебе голову. Для этого у него хватит сил.
Ярнульф повернулся и зашагал в лес.
Через несколько часов, когда Фонарь уже высоко поднялся в полуночное небо, а Волк устремился за собственным хвостом в сторону горизонта, Нежеру сидела на холодной земле и смотрела, как Ярнульф заканчивает превращать последнего снежного кролика и куропатку в уродливую мясную пасту с костями, мехом и перьями, чтобы пропихнуть ее в связанные челюсти дракона. Между тем оставленный на попечение Нежеру командир Мако спал. Его ожоги все еще оставались ярко-красными, но синевато-багровые куски кожи между ними уже приобретали тусклый оттенок смерти.
Саомеджи склонился над раненым командиром, чтобы вылить несколько капель какой-то жидкости из маленького кувшина в открытый рот Мако. Нежеру не поняла смысла его действий: не вызывало сомнений, что даже если командир переживет ужасные ожоги, он никогда не сможет снова служить королеве. Один его глаз исчез, осталась красная плоть вокруг пустой глазницы, щека превратилась в разорванные куски мяса, кровь дракона прожгла кожу до самых зубов, точно пламя свечи старый пергамент.
Ярнульф закончил кормить дракона, остановился возле них и посмотрел на Мако.
– Неужели мы будем нести его до самого низа? Он же практически мертв.
Саомеджи бросил взгляд на смертного, который можно было бы считать насмешливым, если бы не холод в глазах.