Империя травы. Том 1 - стр. 23
Пасеваллес не знал, какие чувства он будет испытывать в том месте, где его отца зарубили норны, но после нескольких лет размышлений с удивлением обнаружил, что ничего не чувствует, если не считать глухой обиды. Его давно преследовал вопрос: почему кому-то Бог дал легкую и хорошую жизнь – но только не ему.
Так или иначе, Пасеваллес пришел в Хейхолт с определенной целью, однако он понимал, что ничего не добьется, если будет просто стоять и предаваться мрачным мыслям. Ему требовалась щель, в которую он мог проникнуть внутрь системы – человек, с которым ему следовало связать свою судьбу, сделавшись для него полезным и незаменимым. И еще этот человек должен был обладать могущественными друзьями.
Очень скоро он нашел идеального кандидата – отца Стрэнгъярда, кроткого одноглазого священника, связанного с Верховным королем и Верховной королевой. Сейчас священник отвечал за больницы и раздачу королевских денег тем, кто в них особенно нуждался. Благодаря воспитанию Пасеваллес умел читать, писать и хорошо говорить и быстро получил должность писца, работающего с бухгалтерскими книгами в кабинете лорда-канцлера замка, и постарался быть максимально полезным. Отец Стрэнгъярд вскоре полюбил юношу из Наббана, частично из-за того, что он продолжал сидеть над книгами даже после того, как остальные писцы уходили домой, а от свечи оставался лишь крошечный огарок. Иногда старый священник приносил ему чашу вина и рассказывал истории о жестоких и страшных днях войны, когда норны шли через Хейхолт по ночам, а безумный король Элиас с помощью ужасного Красного священника Прайрата почти сумел вернуть к жизни мертвого демона Короля Бурь.
Пасеваллес с интересом слушал рассказы Стрэнгъярда, а в ответ делился тщательно исправленными историями из своей жизни, о трагической ранней смерти отца и о том, как жестокий родственник лишил его отцовского наследства. Пасеваллес на протяжении большей части своей жизни тренировался перед зеркалом, поэтому научился надевать маску глубокой скорби, с едва заметной надеждой на лучшую жизнь – так должен выглядеть молодой человек, стремящийся сделать что-то полезное.
Стрэнгъярд всегда получал удовольствие от «наших разговоров», как он их называл, и вежливый трудолюбивый новый писец быстро стал одним из любимцев священника. Когда прошло несколько месяцев, Пасеваллес смущенно – во всяком случае, он выбрал для этого именно такое лицо – поведал, что был племянником барона Сериддана из Метассы и сыном человека, который героически изображал принца Джошуа во время великой битвы, где и погиб.
Стрэнгъярд был ошеломлен.
«Племянник Сериддана? Но это же значит, что ты – нет, не говори, я знаю его имя, клянусь, знаю – Бриндаллес! Ты сын Бриндаллеса! Но почему ты не говорил об этом раньше, юноша? Почему все сразу не рассказал?
– Я не хотел злоупотреблять вашим доверием и своим происхождением, – ответил старому священнику Пасеваллес. – Я рассчитывал показать, на что способен сам, как благородный сэр Флуирен из легенд. Кроме того, я не рыцарь, а мой отец был лишь младшим братом барона.
– И ты показал себя достойным молодым человеком! – заверил его Стрэнгъярд. – И в наши благословенные мирные дни нам больше не нужны воины. Нам требуются образованные молодые люди, готовые много трудиться, как ты, юноша, – именно такие, как ты!