Империя проклятых - стр. 18
– Пьющая Пепел! – воскликнула Диор.
Я вытащил свой старый сломанный меч из потрепанных ножен. Ее темная звездчатая сталь блестела, на изогнутом клинке были выгравированы глифы, от острия отломился кусок в шесть дюймов, когда я безуспешно пытался убить Вечного Короля. Несмотря на кровь у меня на ладонях, прекрасная дама на рукояти, как всегда, улыбнулась мне, раскинув руки вдоль гарды, словно желая обнять меня. Ее крик эхом отозвался у меня в голове, серебристый, искрящийся радостью:
«Габриэль!»
– Рад видеть тебя, Пью, – прошептал я.
«Д-Д-Д-Диор, о-о-она…»
– Она здесь, – проворковал я. – Она в порядке.
«Отдай меня ей, отдай меня е-е…»
Я передал клинок, и Диор с улыбкой его приняла. Я не слышал, что Пью говорила ей, но услышал ответ девушки.
– Я в порядке, Пью, – пробормотала она. – Нечего прощать.
Диор опустила голову, заправив светлую прядь за ухо. Затем улыбнулась, ярко осветив все вокруг, как давно потерянное солнце, и прижала сломанный меч к груди, словно сестру.
– Merci, Пью.
Диор вернула мне клинок, и его тяжесть в моей окровавленной руке стала для меня идеальным утешением. Крепко сжав обтянутую кожей рукоять, я почувствовал невыразимую благодарность за то, что она снова рядом со мной. Единственная гарантия в мире, который погрузился в хаос и безумие.
«Нам нельзя здесь оставаться, Габриэль, – прошептала она. – Хоть эта с-священная земля и в-выглядит как убежище, но н-нас она не п-приютит».
– Обожаю твою привычку оповещать меня о дерьме, которое мне уже известно, Пью.
«Везунчик. Потому что я тебе н-н-н-нужна как никогда».
С легкой улыбкой вложив клинок в ножны, я взял Диор за руку, и вместе мы пошли по проходу в пытающийся заняться рассвет. Воздух снаружи был морозным, между огромными колоннами монастыря падал густой снег, а на их вершинах вырисовывались величественные готические здания. Сан-Мишон был неприступен. Этот бастион устоял, даже когда большая часть королевства погрузилась во тьму. Но хотя Пьющая Пепел и была ненормальной, как ведро мокрых кошек, она говорила правду – передышки нам здесь не получить. Мы спасли Диор от смерти, ожидавшей ее на острие кинжала Хлои, но я понимал: это не конец, и мы не могли просто прятаться здесь, среди пятен крови. В любом случае рано ли поздно с охоты вернутся другие угодники-среброносцы и обнаружат, что их настоятель убит моей рукой на святой земле.
Я мог поспорить, что вряд ли наша встреча пройдет хорошо.
Но теперь в Нордлунд уже пришел зимосерд, реки замерзли и больше не были препятствием для вампиров, которые, как я знал, все еще охотились на нас. Вечный Король отправил по следу Диор своего младшего сына, и хотя Дантон погиб, Восс вряд ли рискнул бы всей своей ставкой при одном броске игральных костей. Покинув священную землю, мы шагнули бы в волчью пасть.
Мы будем прокляты, если уйдем. И будем прокляты, если останемся.
Я услышал скрежет лебедки и, посмотрев за монастырь, увидел на платформе дюжину сестер Серебряного Ордена. Рядом с ними стояли три брата очага под предводительством великана Аргайла, старого мастера-кузнеца. Они кутались в меха, несли наспех собранные пожитки, и на лицах у них было затравленное выражение людей, спасающихся бегством.
«От меня бегут», – понял я.
При виде нас Аргайл поднял молот из сребростали. Старый чернопалый присутствовал на ритуале в соборе и был доволен, как и остальные, тем, что обрекает на смерть невинную ради спасения мира. Но он сбежал, пока я спасал Диор. Я вспомнил, каким старик был в более счастливые дни, как усердно работал в любимой кузнице, создавая оружие, которое не раз спасало мне жизнь на охоте. Но сейчас он плюнул на камень, встав между мной и святыми сестрами, и шрамы от ожогов на его бледном лице приобрели мертвенно-красный цвет.