Империя предрассудков - стр. 20

Танцевали оба, как и полагалось, безошибочно соблюдая темп и такт, ни разу не сбившись и смело продвигаясь вперед по залу. Я представляла, сколько сил и времени у них ушло, чтобы отточить каждый танец до такого идеала. При этом вальс, который они исполняли, никак нельзя было назвать безжизненным, напротив, он был полон нежных эмоций. Столько томных взглядов, касаний, еле заметных улыбок.

В какой-то момент я даже увидела, как Александр, наклонившись к Марии, едва заметно коснулся губами кожи на ее обнаженной шее. У меня не было сомнений в том, что мне не показалось. Конечно, это было верхом бестактности. Но, быть может, детям Императора дозволено чуть больше?

Я вернулась глазами к Константину, еще раз отметив, насколько разительно похожи они были со своим братом. Оба высокие, стройные, с мужественными фигурами, одетые по последним модным тенденциям в укороченные черные фраки.

– Да, мы невероятно схожи с ним, – заметив мой оценивающий взгляд, равнодушно отметил Константин, крепче сжимая мою талию, словно демонстрируя свое доминирующее положение.

Каким неуважением с моей стороны было так нагло глазеть по сторонам. Я прильнула к Константину чуть ближе и смущенно ответила:

– Прошу прощение за эту бестактность, – в этот момент музыка рывком ушла вверх, и я вновь оказалась парящей в воздухе, благодаря сильным рукам цесаревича, что крепко удерживали меня.

Мы еще раз обменялись взглядами, на этот раз более теплыми и приветливыми, чем когда он только намеревался пригласить меня на танец. Может, мне и вправду лишь показалось, что он самодур и нахал? В конце концов, он ведь без смущения позвал меня в таком виде на танец, объяснился за свое хамство и был весьма галантен. Я почти успокоилась от этих мыслей.

Постепенно музыка затихала, и вместе с ней угасал и вальс. Движения Константина стали более мягкими и плавными, а затем я ощутила, как он постепенно замедляется.

– Анна Георгиевна… – произнес он тихонько.

– Ваше Высочество, – под стать ему протянула я, чувствуя, как его кисть неспешно скользит по моему обнаженному запястью.

Я тут же попыталась высвободить руку, пока никто не заметил его поглаживаний, но Константин удерживал меня слишком крепко. Что он делает, неужели не понимает, какие могут быть последствия у таких вольностей?!

– Благодарю Вас, – не давая мне возможности сказать и слова, произнес мужчина, и в следующий миг я ощутила прикосновение его губ к моей кисти. К кисти, на которой не было перчаток!

Я мгновенно одернула руку и с недоумением посмотрела на цесаревича. Но он, кажется, просто ликовал.

Стоило мне понадеяться на его галантность, и он тут же все разрушил! Нет, ему нужна была не я, ему нужна была игра. Причем такая, где он без труда выходит победителем.

– Что Вы…– хотело было я возмутиться, но мужчина оказался проворнее.

– Я проведу Вас, – добавил он, позволяя мне, наконец, освободить руку.

– Ваше Высочество, право не стоило этого делать. В глазах других такие вещи выглядят неподобающе, – я попросту не знала, как поставить его на место, но цесаревичу не было никакого дела до этикета, когда это не затрагивало его репутацию.

– Что же неподобающего в таких замечательных нежных кистях? – нагло поинтересовался Константин.

– Вы прекрасно понимаете, о чем речь.

Под звуки затихающей скрипки, мы направились к тому месту, откуда я была приглашена. Я вся полыхала не только от гнева, но и от стыда. Моя неопытность не дает ему права нарушать правила этикета. Это было просто унизительно, и это могло дорого мне обойтись.