Империя. Оружие Владык - стр. 39

– Я искренен с тобой, Ученик. Все обстоит именно так, как я сказал. Только все пошло не так, как я планировал. Стихии зачем-то выставили против нас Мастеров.

– А вы рассматривали вариант, что, возможно, Стихии одновременно с вами пытаются сделать то же, что и вы? Что, если им точно так же, как и вам, нужна Империя, дабы, объединив вокруг нее миры, противостоять возможному врагу? И если это так, то они, не зная истинного смысла ваших намерений, могли послать Мастеров, чтобы вы не нарушали их планы.

– Что? – Жрец удивленно открыл рот, – я не думал об этом, хотя…это, пожалуй, объясняет, почему Амонис вошел в состав Совета, – согласился он, и со вздохом добавил: – Но в таком случае я нахожусь в еще большем проигрыше, чем полагал ранее.

– Не обязательно, – с легкой улыбкой заявил Серенид.

– Поясни, – сказал Руук, внимательно посмотрев на ученика.

– Давайте для начала уйдем отсюда, а то у меня складывается впечатление, что эти… ваши бывшие соотечественники… на меня смотрят, и мне это не нравится, – сказал элийец, – а потом я обещаю проанализировать ваш рассказ и последние события. Возможно, этого будет достаточно, чтобы я смог вам что-то предложить.

Жрец согласно кивнул и мужчины покинули зловещее помещение.

Город Ассасино был построен в таком месте и таким образом, что, находясь в нем, трудно было поверить, что находишься в десятках метров от земной поверхности. Здесь даже было свое, созданное таинственными насекомыми, звездное небо, раскинувшееся на сокрытом в темноте каменном «небосводе».

Давид шел за своими провожатыми по нешироким каменным улочкам вдоль плотно прижатых друг к другу трехэтажных серых домов с небольшими окошками, из которых лился неяркий желтоватый свет.

Все выглядело точно таким же, каким его Давид и оставил. Ощущая новую волну ностальгии, он подошел к высокой квадратной башне, и остановившись перед широкой двустворчатой дверью, трепетно окинул взглядом уходящую ввысь стену. Сколько же часов, причем счастливых часов, он провел по ту сторону этой двери! И не важно, что за ней находился Зал скорби.

– Старейшины не любят ждать, – напомнил один из офицеров, видя, что Давид медлит, и не зная, что причиной тому является не страх перед находящимся внутри склепом и грозными Старейшинами, охраняющими его, а тоска по благодатному, но невозвратно ушедшему времени.

Таинственно улыбнувшись сопровождению, Флагман толкнул дверь.

*****************************************************************************

Голубоватый свет подсвечивал прямоугольные камни, из которых были сложены внутренние стены башни, единственным предметом интерьера которой была уходящая вверх винтовая металлическая лестница.

Давид направился к ней.

Делая шаг за шагом по широким ступеням, он с некой смесью трепета и скорби смотрел на башенную кладку, где на каждом камне было что-то написано. Острое зрение Флагмана позволяло ему прочесть написанные там имена, хотя он и так их помнил. Имена всех Избранных, которые когда-либо рождались и умирали. Всех, кроме самого первого… Никто из Старейшин, охранявших покой Избранных, чьи помещенные в саркофаги тела видели свой вечный сон внутри башенной кладки, так и не смог выяснить, где покоится родоначальник Империи, единственный, кто сумел пробудить легендарные «Живые» корабли.