Империя на краю - стр. 19
Вот в этом самом доме на кухне (она же столовая) меня и кормили. В окно был виден соседний двор с другой стороны, там исполнял свой традиционный послеобеденный концерт сосед Генка – до обеда его обычно не видно и не слышно было, а потом после принятия очередной дозы его значит пробивало на музыку. Пел он довольно неплохо, надо признаться, и гитара у него была отлично настроена. Исполнял он обычно блатняк и довоенные песни, иногда в процесс вмешивалась его жена Елена (все ее почему-то звали Елькой), она в основном матерно ругала Генку, и тогда генкины песни звучали особенно убедительно и жизненно. Генка был родом из Питера, поэтому немалую часть его выступлений составляли воспоминания о былой жизни во второй столице, местных жителей он при этом презрительно называл тамбовцами (хотя правильно вообще-то говорить тамбовчане). И еще он частенько продавал газеты – «2 копейки Московская рабочая газета, 3 копейки «Вечерний Ленинград, налетай, покупай, пока не кончились», видимо в детстве он этим подрабатывал на жизнь. А так беззлобный был товарищ, только излишне разговорчивый.
– Генка-то живой значит еще? – спросил я, доедая блины.
– А что ему сделается, паразиту, песни играет, – отвечала бабушка. – Про тебя спрашивал, ты ли это с утра был и зачем приехал?
– Ну уж нет, с Генкой я по этому поводу говорить не хочу. Он кого хочешь заговорит.
После обеда пришла дочь дяди Миши, Алена, сказала мне, что отец зовет. Пошел с ней, да. Пока шли мимо мебельной фабрики, порасспросил Алену, как у нее дела. Оказалось, поступила она в институт культуры, будет специалистом-культурологом. Не знаю, как у нее там с культурологией сложится, но с ухажерами по-моему все в полном порядке будет – девка исключительной красоты…
Дядя Миша меня оказывается звал, чтобы подарить машину, ту самую желтенькую копейку – мол должен же он отблагодарить спасителя, а он сам на ней почти и не ездит. Жена его, Ольгой звать, смотрела на меня при этом совершеннейшим волком. Тамбовским. Я прикинул кое-что к носу и решил уполовинить так сказать подарочек – с говном же сожрут, если что.
– Не, дядьмиш, взять насовсем не могу, это слишком дорогой подарок выйдет, а вот во временное пользование, на полгода-год к примеру, это с удовольствием, ведь мне назад надо как-то добираться к своим студентам, тут твоя машина мне весьма пригодилась бы.
Ну решили, что так оно и будет, доверенность на меня он обещал завтра с утра сделать, остались кое-какие КГБ-ные связи-то, а там езжай куда хочешь, Сергуня. Перед выходом жена прошипела мне в спину что-то вроде 'черти тебя принесли на нашу голову', на что я никак не прореагировал, но подумать подумал, что от такой жены не мудрено запить горькую… Да, и еще я посоветовал дядьмише сходить провериться к кардиологу… ну или к терапевту для начала… и снять ЭКГ, не помешает. Дядьмиша задумался, может действительно сходит, ведь неспроста же он тонуть-то начал.
Тамбов почти не виден
Утром наколол дров бабе Фене, поленья уже напилены были и сложены вдоль заборчика, за которым был внутренний дворик и собачья будка со старой уже и немощной собакой Сильвой (кто и почему назвал помесь овчарки с пуделем именем героини оперетты Кальмана, сказать сложно). Дрова были сухие, кололись замечательно, бабушка умиленно смотрела на меня, лузгая очередное колесо подсолнуха, Сильва в общем и целом тоже одобряла мои усилия, солнце било в правый глаз, но не так чтобы уж очень сильно, сентябрь все же на дворе, и все было прекрасно и удивительно… бывают такие дни, когда все хорошо, жаль, что редко.