Империя из песка - стр. 38

– Скучаю по одеялам, – шепчет Хоуп. – Тоскую по моему коту.

– У меня тоже был кот, – спустя секунду произносит Алекса. – Он меня ненавидел. Но я все равно по нему скучаю. – Помолчав, она продолжает: – И по бабушкиному пианино. Она учила меня играть.

Мне тоже многого не хватает. Куда больше, чем я могу позволить себе упомянуть вслух.

– Я скучаю по шоколаду.

Это – лишь самая поверхность айсберга. Или первый пласт земли, под которым прячутся глубокие корни. На самом деле я скучаю по тому, как мой отец готовил горячий шоколад. И какао. Как мы пили его с Эммой. С Берчем.

Хоуп дрожит. Стянув кофту, предлагаю ей укрыться. Хоуп расправляет ее так, чтобы поместились мы обе. Алекса тоже придвигается.

– Надеюсь, Финнли в порядке, – говорит Хоуп.

Наш шепот постепенно сменяется тишиной под бесконечностью звезд в небе. Кажется, я засыпаю последней.

Не помню, когда последний раз спала так крепко.

Самое сложное – забыть. Конечно, безмятежные мгновения покидают тебя после того, как проснешься. Блаженное неведение девчонки, которая никогда не теряла все, что любила, улетучивается, но…

Самое сложное – забыть. Как я могу это сделать?

Тяжелое бремя, что исправно обрушивается на меня каждое утро – вернее, почти каждое, иногда во мне мужества ни на грош, – теперь дарит мне умиротворение. Оно словно подтверждает, что я помню. Что меня не назвать худшей дочерью или девушкой в мире потому, что я чувствую целостность, когда должна быть сломлена. Спокойствие, когда должна быть на нервах. Тепло, когда должна ощущать лишь ледяной холод их отсутствия.

Конец ознакомительного фрагмента.