Императорский отбор - стр. 24

Спутница тоже почуяла силу – что неудивительно, учитывая неприязнь к святой магии. Однако не отстранилась и никоим образом не выразила неудовольствия. И все же я уточнил, чтобы не выглядеть человеком, который трескает апельсины под носом у аллергика.

– Ничего, что я колдую? Если вам неприятно, могу перестать.

– Все в порядке, за меня не беспокойтесь.

– Серьезно, не надо скромничать и терпеть. Я понятия не имею, как это работает – мало ли, вдруг ожог останется.

– Вы не знаете, как работает магия? – Карина нахмурилась, и я понял – похоже, Штирлиц провалился. Странно слышать такое от потомственного чародея. Странно и очень подозрительно. Мне же так отбили голову, что я с трудом соображал и как следствие не следил за языком.

– Карина, – я остановился под сенью подстриженной кубом рябины и опустил руки. Но тут же взял девушку за плечи, чтобы не упасть, из-за чего издали мы напоминали влюбленных, приготовившихся к первому поцелую. – Я должен вам кое в чем признаться.

– И в чем же, – ее глаза, казалось, заняли половину лица, и начали потихоньку высасывать мою душу. Зрение сузилось до туннеля, в висках застучали молоты, а сердце сбилось с ритма. Не знал, гипноз ли это или последствия драки, но решил сказать, как есть, пусть и с небольшим условием.

– Перед тем поклянитесь, что никому не выдадите мой секрет. Иначе меня, скорее всего, убьют.

– Клянусь, – без особых раздумий ответила горничная, словно я спросил у нее, который час. А раз нет сомнений, то и верить такой клятве нельзя, но мне не оставили выбора.

– Благодарю. Дело в том, – воровато огляделся и наклонился чуть ниже к прелестному бледному личику, – что я… троечник.

– Троечник? – служанка в удивлении приоткрыла влажные губы, явно ожидая услышать более ценную тайну.

– Да. Я плохо учусь и прогуливаю занятия. Потому что батюшка вопреки воле послал на лекарский факультет. Говорит, будешь хотя бы зарабатывать нормально, а в час нужды – с нечистью бороться. Но я не хочу бороться с нечистью, я хочу быть юристом. А в идеале – адвокатом. Поэтому мои успехи… весьма посредственны, а однажды даже пришлось подделать зачетную книжку, чтобы отец не узнал оценки.

– Что же делать, – настал ее черед с опаской смотреть по сторонам. – Если отвести вас домой, Альберт Антонович первым делом спросит, почему вы сами себя не исцелили. И наверняка поймет, что вы никудышный студент. Я бы могла подлечить вас магией крови – на обычных людей она неплохо действует, но вы клирик, и… Впрочем, неважно, – спутница смахнула со лба рыжую прядь. – Я поклялась сохранить ваш секрет и готова рискнуть. Следуйте за мной.

– А куда, позвольте спросить?

– В мою комнату.

– Если нас кто-то заметит – скажите, что мы идем развлекаться, – прошептала Карина, ведя меня по гулкому полумраку коридора.

– Вот так сразу? – удивился я. – А почему не просто в гости – на чашку чая?

– Потому что вам дозволено пользоваться мной – в этом нет ничего постыдного и порицаемого, – несмотря на слова, лицо девушки оставалось беспристрастным. – Но вы не можете заводить со мной дружбу и проявлять симпатию.

– Почему?

– Скажите, вам нравятся козы? – неожиданно спросила горничная.

– Козы? – один вопрос удивительнее другого просто.

– Да, козы. Животные такие. Крестьяне разводят их ради молока и мяса.