Императорский отбор - стр. 21
Осознав промашку, Ворон тут же размахнулся левой рукой, и корпус крутануло так, что аристократ встал ко мне вполоборота, чуть приоткрыв спину. Бить сзади – не совсем по правилам, но и когда суперлегкую категорию ставят против супертяжеловеса – тоже не очень честно. Поэтому без лишних раздумий обрушил на почки град коротких хлестких джебов.
Соперник отмахнулся, чуть не саданув локтем в лоб, и почесал бок – так, словно ему не дюжина подач прилетела, а комар укусил. Развернувшись с грацией груженой баржи, Семен словно молотом рубанул сверху вниз, потом еще раз и еще, медленно тесня меня к краю арены. К тому моменту я уже дышал ртом, хотя прошло не больше минуты, но и медведь заметно вспотел.
– Хватит бегать! – прорычал великан. – Дерись, как мужчина!
– Меньше болтай, – подначил в ответ. – Чай, не на балу.
Ворон прохрипел что-то нечленораздельное и прыгнул на меня, как игрок в регби. Я не ожидал такого проворства, резко подался назад и поскользнулся на влажной от росы траве. Но упасть не успел – враг поймал меня в борцовский захват, прижав руки к талии, и поднял над землей. Затрещали ребра, дыхание сперло, всюду заплясали радужные пятна – из меня в прямом смысле выдавливали жизнь, а я не мог даже пошевелиться.
– Ты проиграл! – гаркнул сибиряк. – Проси пощады!
Краем глаза заметил принцессу – Анна наблюдала за дуэлью исподлобья, закусив губу и нервно подергивая закинутой на ногу ногой. Думаю, вампирша ожидала больше крови, но и творящаяся жестокость доставляла ей то самое удовольствие, о котором она просила в трапезной. Я понимал, что бой проигран, но сдаваться сразу же – не комильфо, так и тюфяком прослыть недолго. Надо потерпеть немножко, чтобы все оценили и осознали пережитые мучения и сменили гнев на милость – черт с ним, этот парень сделал все, что мог.
– Проси пощады! – зарычал Ворон. – Поломаю!
Вот уж что правда так правда – такой бугай и дерево в объятиях повалит. Вот только от чрезмерного напряжения силы стремительно таяли, и женишок выглядел так, будто его окатили ведром воды. Напрягшись, я выпростал правую руку из захвата – бицепс и предплечье раздулись от натуги, и в локтевом сгибе образовался достаточный зазор, к тому же щедро залитый потом.
Почуяв свободу и сумев наконец-то вдохнуть, я тут же принялся лупить соперника в нос и глаз, работая со скоростью и точностью отбойного молотка. Много урона не нанес, но боли и неудобства доставил предостаточно: расквашенный пятак – это крайне неприятно.
Кровь залила половину лица и ворот рубашки, алые капли украсили и меня. Анна вцепилась в спинку лавочки и, казалось, полностью окаменела, вот только часто вздымающаяся грудь выдавала небывалое возбуждение. Похоже, кислородное голодание чуточку поразило мозг, и я во всей красе представил, как цесаревна тайком отводит амбала в свою комнату – якобы промыть и подлечить раны – а потом облизывает морду от уха до уха. С одной стороны – мерзость, с другой – медведю перепадет куда больше моего, а вот это уже обидно.
– Аррргх! – Ворон замотал башкой и швырнул меня на землю, выбив последний воздух из легких.
Смахнул бурые сопли, снова схватил за грудки и попытался поднять, но я уперся ладонью в пропитавшуюся насквозь бороду.
– Я же сказал – на кулаках! А ты борешься!
– Для меня все одно, – наследник заломил мне руки за спину и стиснул в смертельных объятиях.