Императорский маг - стр. 40
Здесь сон прервался, вскинувшийся Чижов ударился затылком о мягкую обивку кареты. Чего, собственно, всполошился? Младенцы, в общем-то, дело житейское, если сон вещий, значит, его кровные. Одна непонятка – почему двое? Спросонья не сообразил – у женщин могут быть и двойни, и даже тройни. Он некоторое время бездумно пялился в окно, а потом, скинув сапоги, улегся на сиденье досыпать.
Когда показалось знакомое селенье, поставлявшее продукты в трактир, у Вени от волнения случился нервный срыв. Остановив карету, потребовал коня и, вскочив в седло, помчался во весь опор к постоялому двору, показавшемуся вдалеке. Бросив разгоряченного скакуна у ворот, нетерпеливо взбежал по крутым ступенькам трактира. Нахевин, протиравший кружки за стойкой, сдавленно охнул, узнавая ухажера своей дочери.
– Где она? – прохрипел Веня. Трактирщик молча кивнул на дверь за спиной.
Чижов вихрем пронесся мимо и, проскочив две проходные комнаты, очутился в светлом зале, показавшемся ему очень знакомым. Точно, вот это помещение он и видел во сне. Его ненаглядная Искорка спала, прикорнув у люльки, – видимо, маялась всю ночь. На цыпочках подойдя ближе, Веня обнаружил внутри колыбели двух младенцев, мирно посапывающих носиками. Осторожно поставив рядом табурет, уселся и с умилением смотрел на самых дорогих и близких людей. Внезапно нахлынувшее незнакомое отцовское чувство затопило его полностью. С улыбкой идиота Веня отрешился от бренного мира. Вот оно, настоящее счастье, что еще нужно мужчине. Любимая женщина и обожаемые дети – так было и так будет во веки веков. Аминь. Из блаженного ступора Веню вывела проснувшаяся Искорка. Сдавленно пискнув, она бросилась к ненаглядному, осыпая поцелуями. Не боясь разбудить малышей, принялась лихорадочно срывать с него одежду. Веня, ошалевший от урагана страсти, лишь покорно хлопал глазами. Наконец, очнувшись, подхватил красавицу на руки и закружил по комнате.
– Любимая, наконец мы вместе!
Обнимавшая его за шею девушка счастливо смеялась. Встреча переместившейся на кровать влюбленной пары получилась бурной и нежной. Несмотря на громкие стоны, сыновья в люльке так и не проснулись. Узнав, что Искра родила ему наследников, Веня от радости совсем обалдел. Когда к вечеру они вышли в общий зал, где ужинала его охрана с ездовыми, объявил:
– По случаю рождения двух сыночков будет праздник. Гуляем три дня.
Народ восторженно загудел, все кинулись поздравлять счастливого папашу. Пришла очередь Нахевина придерживать отвалившуюся челюсть – будущего зятя величали Ваше сиятельство. «Герцог, чтоб мне лопнуть, – растерянно подумал отец Искры. – Ну и дела-а».
Взяв любимую за руку, Веня, не откладывая дела в долгий ящик, тут же попросил у Нахевина руки его дочери. На что, естественно, получил благословение.
– Дорогой тесть, извините, но венчание и свадьбу проведем в столице. Надеюсь, вы поедете с нами, хватит прозябать в провинции. Кстати, вашего обидчика я наказал. – На немой вопрос Нахевина тихо ответил: – Барон Копасх подыхал долго и мучительно, ваша жена отмщена.
У Нахевина подозрительно заблестели глаза.
Утром к трактиру потянулись крестьянские телеги, везя разнообразные фрукты-овощи, а также только что забитых курей и свиней. На отдельной повозке доставили выпотрошенную тушу дикого быка. На дворе мужики ставили огромный вертел и шесть жаровен. Несколько молодух суетились на кухне. В подготовке к празднику участвовала вся деревня – Нахевин пользовался большим авторитетом и уважением, так как давал возможность пейзанам заработать живые деньги на поставках продуктов. Трактирщик, не теряя времени, в своей конторке обговаривал с местным старостой продажу постоялого двора. Торг продолжался всего полчаса, после чего, остановившись на приемлемой цене, стороны ударили по рукам. Сделку обмыли малым кувшином хорошего вина.