Император желает услышать "Да" - стр. 17

Жестоко? Простая пощечина, после которой в меня полетели ножи? Этот северянин шутит, что ли?

- Отец всегда говорил мне, что стерпеть можно всё, кроме несправедливости, - ровно произношу, - а объяснять надо так, чтобы было понятно с первого раза.

- Ваш отец был наёмником? - переспрашивает военный.

- Да, - не моргая, отвечаю.

И буквально кожей ощущаю взгляд черноволосого в углу.

- Как же он работал с такой установкой? - усмехается мой дознаватель.

- Не особо успешно, учитывая результат, - произношу от души.

- И что было дальше? - складывает руки на груди военный.

- Помощница кухарки магией ветра подняла ножи в воздух и отправила их в меня, но я успела увернуться. А потом ударила её по позвоночнику: отец говорил, что это самое слабое место у человека! Он оказался прав, - отвечаю послушно.

И замечаю некоторое недоумение на лице военного. Кажется, он понятия не имел, как вообще на меня реагировать.

На меня и мои прямолинейные ответы.

- Какая… хорошая рассказчица, - протягивает худой обладатель черной формы, поднимаясь со стула и как-то нехорошо улыбаясь, - прям сказочница!

Напряженно слежу за его медленным приближением, ощущая опасность.

Настоящую опасность.

- Всё, что сказала эта глупая служанка - чистая правда, - склоняю голову, добавляя в голос немного волнения.

Логика в моей легенде не нарушена. Отец, конечно, фигура спорная, но у кого в семье вообще нет секретов?..

- И часто ли глупым служанкам герцогини Даронской приходится сталкиваться с магами ветра?

Этот вопрос поставил меня в тупик.

…

Проклятье…

…

Слуги так не ведут себя! Я должна была испугаться и сделать вид, что всё произошедшее - счастливая случайность! Даже при наличии легенды про отца-наёмника!

Но я отреагировала иначе - во мне появилось желание показать Юйци её место передо мной.

На полу. Без возможности держаться прямо.

Меня занесло, потому что я была не готова к презрительному отношению местных. Я сама себе навредила.

- Я… никогда не сталкивалась с ними. Но в меня частенько метали ножи… до моего поступления на службу к герцогине. Поэтому я не растерялась, - медленно отвечаю.

- Цаянок даже в герцогстве недолюбливают? - склоняет голову худощавый, провоцируя на агрессию.

- Нет, там к нашему народу отношение вполне терпимое. Что касается моих умений уворачиваться от атак - отец тренировал меня, чтобы я могла выжить, когда он умрёт и перестанет меня защищать, - отвечаю, глядя ему в глаза.

Да, я уже не смогу притворяться пушистой овечкой. Но говорить правду, которая органично вольётся в мою легенду, могу долго, обстоятельно и убедительно.

- Не врёшь. Твоё сердце стучит ровно, - неожиданно ухмыляется худощавый.

Он тоже может слышать стук сердца?..

Хотя «тоже» - это громко сказано: я могу слышать его только после приёма пилюль.

- Мне жаль, что я была причиной конфликта на кухне, - продолжаю говорить честно, глядя ему в глаза, - и я не хочу, чтобы эта ситуация повлияла на отношение Его Величества к госпоже: она слишком много сделала для меня. Прошу о наказании, - опускаю голову, будучи абсолютно серьёзной.

Если меня высекут… я это выдержу.

А если у Алинэ возникнут из-за меня проблемы, мою поездку, как и всю эту затею, можно смело считать провальной.

- Хорошо выдрессирована, - протягивает худощавый, - герцог не так глуп…

Облегчение накатывает волной, хотя внешне я не меняюсь в лице: