Иллюзия себя: Что говорит нейронаука о нашем самовосприятии - стр. 12

мы это знаем? Потому что так нас учили в школе и все вокруг с этим согласны. Впрочем, базовая арифметика – это тоже знание-знакомство, потому что можно посчитать на пальцах или на палочках и самостоятельно убедиться, что две палочки плюс две палочки будет четыре палочки. А утверждение, допустим, что первым президентом США был Джордж Вашингтон? Никто из нас в те времена не жил, поэтому тут остается только поверить. Это пропозициональное знание, или, проще говоря, убеждение, вера.

Убеждение – это отношение, которого человек придерживается, к тому, что считает истинным. Оно может основываться на фактах (хотя достоверность фактов тоже варьируется в зависимости от убеждений), а может не требовать доказательств, как вера в Бога. В эпистемологии – философии знания – причины, по которым мы придерживаемся того или иного убеждения, называются обоснованиями. Вы можете быть убеждены в чем-то, потому что видели это собственными глазами; потому что вывели логически; потому что вам сообщил кто-либо. Важно, что обоснование убеждения можно изложить – себе или другим – только посредством нарратива. Чем пристальнее мы изучаем природу знания, тем труднее нам отделить само знание от историй, которые мы рассказываем о том, что знаем (или думаем, что знаем). В свете этого значимость первых историй – тех самых, которые мы слышим в детстве, – увеличивается еще больше, ведь они не только образуют шаблон, с которым сопоставляются все остальные истории, – они остаются с нами на всю жизнь и определяют, что именно мы будем принимать как данность.

Теперь к вопросу моего отца на День благодарения: первое, что я помню о себе, – то, как я застрял у подножия крутого склона. Мне три года, может, четыре. Позади высится угрюмый лес, пахнет прелью и сырой землей. Я гребу руками эту землю с прелой листвой, безуспешно пытаясь вскарабкаться обратно на игровую площадку. Но вообще-то стопроцентной уверенности в достоверности этого воспоминания у меня нет, потому что я совершенно не помню, как в результате выбрался из леса. После бесчисленных Дней благодарения это воспоминание, столько раз рассказанное и пересказанное, стало больше похоже на остатки с праздничного стола – искаженную версию оригинала, в чем-то лучшую, в чем-то худшую, но точно не изначальную. И все же это воспоминание, подлинное или нет, служит ориентиром для моего прошлого «я» и играет существенную роль в истории, которую я о себе рассказываю.

Одно из самых важных и глубоких открытий в области исследования человеческого мозга заключается в том, что существуют разные виды воспоминаний. В 1980-х профессор психологии и неврологии Калифорнийского университета в Сан-Диего Ларри Сквайр изучал, как влияет на память больных, перенесших инсульт, локализация очага поражения. Как ему удалось установить, существует по меньшей мере два весьма различающихся типа систем памяти{7}. Память первого типа, которую Сквайр назвал недекларативной, включает широкий спектр воспоминаний, не требующих маркирования и языковых средств. Это простые условные рефлексы (их еще называют павловскими) и моторная память, формирующаяся, например, когда мы осваиваем велосипед или учимся играть на музыкальном инструменте. Вторая система, названная Сквайром декларативной, отвечает за две разновидности воспоминаний – знание фактов и знание событий. Фактическое знание, например имени президента США, обозначается как семантическое. Событийное знание – например, воспоминания о случаях из детства – называется эпизодическим. Как выяснил Сквайр, декларативная и недекларативная системы памяти даже базируются в разных областях мозга. Декларативной памятью заведуют медиальные отделы височных долей, где располагается гиппокамп. Повреждение гиппокампа ведет к антероградной амнезии – неспособности после травмы формировать новые воспоминания. За недекларативную память в силу большого разнообразия ее форм отвечает довольно широкий круг прочих систем мозга