Иллюзии любви - стр. 2
Детское счастье беззаботно, так как дети точно знают, что всё в мире прекрасно и гармонично, что не может быть горя и зла там, где светит солнце и летают бабочки. А несчастье – только иллюзия, фантазия взрослого ума.
Эти мысли, воспоминания, а больше красота летнего дня успокоили мои чувства и заставили обратиться мыслями к моему будущему. И не только моему. Ведь теперь я никогда не буду одинока, со мной всегда будет мой ребёнок. Мысль о нём окончательно привела меня в чувство.
«Я не имею права раскисать, я должна думать не только о себе, но и моём ребёнке! – сказала я себе строго, а затем обратилась к жившему внутри меня маленькому существу. − Ничего не бойся, любовь моя, я сумею позаботиться о тебе, защитить от любого зла и горя».
Я заставила себя снова войти в тот теперь ненавистный дом, подняться на свой этаж и подойти к вселявшей в меня ужас квартире.
Несколько секунд я стояла перед дверью, не в силах открыть её. Я знала, что больше никогда не смогу без душевного трепета входить сюда, никогда не смогу забыть то, что увидела здесь так недавно и так давно.
И никогда не смогу ещё раз полюбить мужчину, который так жестоко растоптал мою любовь и доверие к нему. Но сейчас я должна была вернуться ради будущего моего ребёнка.
Вошла, стараясь не смотреть в сторону спальни, прошла в гостиную, закрыла дверь на щеколду, не раздеваясь, легла на диван и сразу провалилась в сон.
Так заканчивалось ночное видение, которое Милана записала в свой дневник в одно летнее утро сразу по пробуждению.
Ее удивила и испугала его исключительная реалистичность и сила испытанных в нём эмоций. Но кроме них в сновидении ничего общего с её жизнью не было.
Какой ужасный сон! – думала она, принимая утренний душ. − Если бы это был мой муж, то я бы умерла от стресса. Какой кошмар! Увидеть собственного мужа в постели с любовницей! – продолжала возмущаться Милана, закутываясь в белое пушистое полотенце и направляясь в свою комнату, − но до чего же хорош этот стервец! Тело, лицо, попка. Само совершенство. А какая эротическая сцена! Голливуд отдыхает. Да, старушка, − сочувственно обратилась она к себе, отбрасывая полотенце и разглядывая в зеркале свое обнажённое тело, − видимо, слишком давно у тебя не было секса. Вот и снятся тебе эротические триллеры.
Повертевшись перед зеркалом, девушка осталась довольна осмотром.
В свои тридцать три Милана была счастливой обладательницей стройной фигуры, нежной кожи и копны тёмно-рыжих волос. И хотя она выглядела на свой возраст, Милана была молода и красива.
Всё в себе и своей жизни устраивало девушку.
Она была довольна лицом и фигурой, не слишком интересной, но хорошо оплачиваемой работой, родственниками, с которыми она до сих пор проживала под одной крышей и, главное, отношениями с любимым человеком, длившимися без малого тринадцать лет.
Единственное, что ее не устраивало и очень хотелось поменять – так это ее фамилия.
Причём, имя Милана ей очень нравилось, она была благодарна родителям за него, но фамилия Квочкина с детства доставляла ей множество горьких моментов.
«Подсуропил мне папуля, − возмущалась она, находя еще один повод для неприязни к родителю, − всю жизнь испоганил своей фамилией!»
Действительно, квочкой ее дразнили и в детском саду, и в школе. Она даже плакала от такой жизненной несправедливости: ну почему она – умница и красавица – всего-навсего Квочкина, а какая-то двоечница из параллельного класса носит звучную фамилию Золотарёва.