Иллирия. Свет утра - стр. 9
– Цветочница, цветочная ведьма! – восторженно запищала прелестная златокудрая малышка неподалеку от нас, заприметив меня.
Я, улыбаясь, приветливо помахала ей рукой. Меня в деревне любили. Там, где цветочница – там праздник. Аромат цветов, аромат любви.
Мы зашли в нашу лавку. Всюду в горшках были расставлены цветы. Амариллисы, антуриумы, анемоны и даже алоэ траски – из этих растений мы собирали букеты. По другую сторону можно было обнаружить то, что могло сгодиться в практической магии: амарант, вереск, гвоздика. Под стеклом лежали украшения Астрель: застывшие в смоле анютины глазки и кусочки дерева в виде горных хребтов. Когда Дестерианом был осмотрен каждый миллиметр лавки, я скомандовала:
– А теперь за яблоками в карамели!
Мы вышли на рыночную площадь, меня внезапно пробрала дрожь.
«О, а я-то думала, что Макковей ее сюда не отпускает», – услышала я голос Кендры у себя в голове.
Мне стало душно. Воздух словно стал слишком густым. Меня затошнило. Я почувствовала жар. Мне захотелось отдать этот жар кому бы-то ни было, лишь бы он не появлялся больше во мне. Я попыталась успокоиться, разглядывая Астрель и Майю. Мы втроем были очень похожими: рыжеволосые, как мать, с карими глазами, теплыми, словно гречишный мед, в которых можно было разглядеть зеленые крапинки, и острыми, четко очерченными скулами – от отца. Но, тем не менее, мы так по-разному одевались, что никто и не думал нас путать. Вот и сейчас на Астрель была надета блуза из тонкого бамбука, украшенная золотыми вышивками и камнями. А сверху накинут изумрудного цвета кардиган, с черными бархатными цветами. Снизу – многослойная юбка с воланами цвета зеленого мха. На правую руку она всегда наматывала шнур с зеленым аметистом – маятником, которым сама она никогда не пользовалась, всегда прибегая к помощи Майи в случае каких-либо гаданий.
Не так далеко от нас я увидела Дивина, брата Кендры. Он – начинающий маг Огня, и уже год как жил не в Страже Земли, приезжая сюда лишь проведать семью. Дивин проходил мимо давно обветшавшей деревянной постройки на краю рынка, неся в руках медовые свечи.
Я почувствовала, что дрожь вновь вернулась ко мне. «Забери мой жар!» – услышала я мольбу у себя в мыслях. Мощная волна магии прокатилась от меня до Дивина.
– Erre! – приказал Дивин и все свечи до единой в его руках заполыхали. От неожиданности он выронил их из рук. Огонь тут же перекинулся на старую постройку, и она вспыхнула. Несмотря на то, что она стояла на краю, огонь успел перекинуться на другую лавку, а с нее – почти мгновенно – на третью. Майя в ужасе зажала рот. Дестериан смотрел на все происходящее ошеломленно. Из горящих лавок донесся нечеловеческий вопль, внутри кто-то был.
– Hareazko ezkutua! – возглас Астрель, которая засыпала все песком, вывел нас из ступора.
Мы немедленно бросились к третьей лавке. Огонь потух, но теперь песок находился повсюду.
– Irten! – снова выкрикнула она и песок исчез.
Мы увидели в углу кого-то. Он лежал весь обгоревший, почерневший. Его грудь не вздымалась. У меня изо рта вырвался всхлип. Это был Телиан, сын булочника.
– Он мертв, – подвел черту Дестериан.
У меня началась истерика. Нет! Я не могла его убить!
Дестериан мягко взял меня под локоть.
– Мы уходим. Сейчас же.
– Цветочница, цветочная ведьма! – кричали дети.