Иллирия. Свет утра - стр. 25

Без стука я открыла тяжелую деревянную дверь. Если стучать – велика вероятность, что Макковей меня просто прогонит, а я – окончательно струшу и сбегу.

Макковей не ответил, но я все равно вошла внутрь. Ни слова. Когда мне хватило сил поднять глаза, я поняла, что его кабинет пуст.

У меня практически не было возможности рассмотреть его убранство раньше, потому что я старалась не заходить в кабинет Магистра. Избегать Макковея всегда, когда это казалось возможным.

Удивительно, но даже здесь, в месте, которое должно было быть скрыто от чужих глаз, стояли огромные панорамные окна, обрамленные кованым железом, как и по всему остальному периметру Стража.

Воздух был насыщен тяжелым ароматом старой кожи, земли и пыли, и приправлен едва уловимым ароматом магии – глубоким и терпким, как выдержанное вино.

Я не боялась, что Макковей застанет меня тут. В конце концов, я ведь просто стояла на месте и смотрела по сторонам. На одной из стен висела карта, пульсирующая едва заметным мерцанием, отражающим энергетические потоки земли. На массивном дубовом столе лежал пергамент, усыпанный переливающийся рунами, которые были похожи на застывшие молнии. В углу стоял глобус из полированного обсидиана, на котором светились крохотные звездочки, отмечая созвездия.

Кабинет Магистра был прекрасен, если не брать во внимание то, что сейчас он принадлежал Макковею.

Слева от глобуса у другой стены располагался книжный шкаф, а сверху над самим глобусом – полка, держащаяся на крупных штырях. На ней тоже стояли книги, правда, между ними лежали разные предметы: кристалл кварца, кусок вулканического стекла, кусок гранита, кусок железа, деревянная флейта, раковина морского моллюска и сердцевина окаменелого дерева.

Если подумать, каждый из них мог символизировать стихии. Я не смогла устоять и подошла поближе, чтобы разглядеть каждый из них.

Я провела пальцами по граниту, приятно холодному, гладкому и наверняка тяжелому. Он здесь символизировал стихию Земли. Кварц – менее плотный, более хрупкий. Не стоило его трогать, но я взяла его в руку и покрутила, смотря на то, как солнце красиво золотится на его гранях. Это Вода. Магистр Теламон из Стража Воды – самый тихий из тех, кто приехал обсуждать создание Завесы. Перед тем, как положить на место кварц, я чуть постучала по нему пальцами, а потом взяла флейту, и поднеся ее к губам, слегка подула. Из нее вырвался тихий, приятный звук, почему-то заставивший меня зажмуриться от удовольствия.

Макковей все не появлялся, и мне, почему-то стало наплевать, наорет ли он на меня, если обнаружит здесь. У меня в крови будто бы зародился особый ритм, и я ощутила, что не могу успокоиться, пока не посмотрю остальные предметы. Тем более что обсидиан, лежавший тут, не был обычным: это был бархатный обсидиан, переливающийся перламутром.

Я подняла его и чуть потерла рукавом, стирая налет пыли, а затем вернула на место, несмотря на то, что мне, почему-то, вдруг жутко захотелось попробовать его лизнуть. Преодолев странное желание, я поднесла к уху раковину моллюска. Она олицетворяла Эфир. Ничего не услышав, а, точнее, услышав только биение собственного сердца, я перешла к метеоритному железу, которое мало по виду отличалось от обсидиана.

У Майи были бусы из такого железа, но однажды я взяла их «поносить» и ничего хорошего из этого не вышло. Эйван уговорил меня разобрать их на бусины и раскидать вокруг дома, чтобы небесный металл защищал нас от Глубинников.