Икура дэс ка? Сколько это стоит? - стр. 14

Когда мы вошли в подъезд, я спросил Ладу:

– Почему, входя в дом, мужчина идёт впереди дамы?

– Из вежливости?

– Потому что дама не знает, где живёт мужчина.

– Я знаю, где живёт Гладышев, – ответила Лада. – Второй этаж, квартира девять.

– Тогда я буду за тобой, на полшага сзади.

– Где тебя этому научили?

– В мореходке у нас была эстетика.

Я нажал кнопку звонка.

Дверь открыла хозяйка бала, будущая Светлана Гладышева. Она была в чёрной короткой юбке и розовой блузке. На плечах светилась паутина цветных бретелек. Желтый крестик с прозрачным камушком сиял на высокой груди.

Света приветливо улыбнулась:

– Здравствуйте! Славно, что вы пришли!

На правах старого знакомого я представил девушек друг другу:

– Лада. Светлана.

– Милости просим, – сказала Света. – Все в сборе. Не хватает только виновника торжества.

– Где его носит?

– Пошёл в магазин за абсентом.

Тогда я понятия не имел, что такое абсент.

Затевая банкет, Серж спросил меня:

– Хватит по бутылке водки на брата?

– Сколько бы ни взял, всё равно придётся бежать за добавкой.

– Тогда берём ещё по бутылке вина.

Гладышевы занимали целиком коммунальную квартиру. Четыре комнаты, кухня, ванная и отдельно – туалет. В коридоре можно было гонять на велосипеде. На дверях бархатные портьеры, на стенах дорогие обои с яркими цветами.

В малом зале, в кожаных креслах, сидела праздничная публика.

Одноклассница Инка Данчич, смуглая рослая красавица. Активная комсомолка и спортсменка, она и в десятом классе выглядела взрослой женщиной. А сейчас и вовсе смотрелась, как настоящая дама. Инка была в чёрном официальном костюме и белой блузке с кружевными рюшами.

Рядом сидел её Бобошко, красивый здоровенный парень. Я видел его на ринге, когда занимался боксом. Он был в джинсах и сером свитере. Под свитером играли мощные мускулы. Инка дружила с Бобошко с детского сада и они едва дождались восемнадцати лет, чтобы пожениться.

Игорище, в синей рубахе и мешковатых брюках, по-домашнему развалился в кресле и листал какой-то журнал.

Пашка Суходол стоял возле пианино и смотрел, как его подруга двумя пальцами изображает «Собачий вальс».

Учительница русского языка часто хвалила Суходола за его сочинения. «У Павла богатая фантазия», – говорила она. Его подругу, пианистку Риту Пахомову, я помнил по школе. Миниатюрная цыпочка с голубыми глазами. Губки бантиком, бровки домиком. Казалось, у девушки всегда удивлённый взгляд.

– Оркестр, туш! – сказал я, когда мы с Ладой вошли в комнату.

Общий восторг. Девушки принялись обниматься, я пожал всем руки. Бобошко изобразил свинг в мою левую скулу. Я ему – хук в челюсть. Мы оба остались довольны.

Тут же явились Ямпольский и Серж. Серёга был в строгом двубортном костюме и при галстуке. Он всегда был франтом и следил за своей внешностью. Однажды я видел, как Серж укладывает волосы маминой плойкой.

Серёга подошёл к нам и, галантно наклонившись, поцеловал Ладе ручку.

– Ты мил, как всегда, – жеманно сказала Лада.

Я заметил, что у Сержа покраснели уши. Света при этом метнула в их сторону убийственный взгляд. Я удивился, почему у Серёги не загорелись волосы.

Светлана беззвучно пошевелила губами. «Вертихвостка!» – прочитал я.

После объятий и приветствий мы перешли в большой зал. Это была библиотека Серёгиного отца. Одна стена комнаты, от палубы до потолка, была заставлена книжными полками. В детстве мне удавалось заполучить оттуда редкую книгу.