Икарус - стр. 21
Поворот начинался почти сразу за укреплённым пунктом. Дорога впереди была видна всего-то метров на триста-четыреста. Наша скорость сейчас была километров двадцать в час и, как бы ни хотелось идти быстрее, существовала опасность не успеть, в случае чего, вовремя затормозить.
Внезапно из-за поворота вынырнули хвостовые огни поезда. Я дал команду сбавить ход. Грохот ожесточённого боя стоял совсем близко. Вдруг пятно света прожектора нашего паровоза выхватило какие-то фигурки, пробегающие между нами и стоящим впереди составом. И тотчас по паровозу забарабанили пули. Я пригнулся в люке, чтобы не схватить в лоб кусок свинца. Бойцы из моего поезда дружно открыли огонь по мелькающим теням.
– Лейтенант – подозвал я взводного с моего поезда – Мы сейчас подъедем к тому эшелону – я кивнул вперёд – Вы берите свой взвод и быстро выдвигайтесь в обход вдоль путей. Держитесь от дороги так, чтобы вас не заметили. Когда окажитесь у них с тыла – ударьте.
Лейтенант козырнул и убежал. Тем временем, до стоящего впереди поезда оставалось метров сто, и мы приближались к нему со скоростью пешехода. Пространство между составами было уже очищено огнём. Основная стрельба слышалась ближе к середине и голове переднего состава. Вот мы коснулись хвоста, и по вагонам через весь наш длиннющий эшелон прокатилась волна. И тут где-то посередине переднего состава с новой силой затрещали выстрелы. Хотелось думать, что это начал стрельбу тот взвод, который я направил обойти нападавших с тыла.
Через минуту стрельба постепенно стала стихать, пока не прекратилась совсем. Я выскочил из поезда, прихватив с собой тех бойцов, с которыми ходил в разведку, и побежал вдоль переднего состава. Неяркий свет Луны открывал жуткую картину: всё пространство на сотню метров от путей чернело телами убитых и раненых. Некоторые вагоны были повреждены взрывами, один из тех, что были ближе к голове, горел, освещая окружающую местность. Но самое страшное я увидел, когда подбежал к паровозу. Метрах в двухстах впереди лежали перевёрнутые вагоны бронепоезда. Время от времени из искорёженного металла вырывались языки пламени.
Боже! Остался ли там кто-нибудь живой?
– Кто здесь командует? – крикнул я что было мочи. С одного из вагонов спустился человек и подошёл ко мне, слегка шатаясь.
– Капрал Корелли – представился он. Похоже, офицеры все убиты, раз командует капрал.
– Сколько у вас людей в строю?
– В строю пятнадцать, но многие ранены.
– Что с бронепоездом? Кто-нибудь выжил?
– С бронепоезда к нам перешло восемь человек. Из них сейчас трое в строю, трое убиты, двое тяжело ранены, включая капитана.
– Капитан жив? – новость заставила учащённо биться сердце.
– Жив, но ранен очень тяжело.
Я подозвал бойца и направил его ко второму эшелону за людьми. В этот момент ко мне подошёл лейтенант, которого я послал напасть на противника с тыла. Видно было, что он до конца ещё не отошёл от боя: глаза на раскрасневшемся лице лихорадочно блестели, рука постоянно смахивала несуществующий пот со лба.
– Сеньор лейтенант, противник уничтожен – доложил он, слегка заикаясь от возбуждения.
Конечно, направляя его в обход с тыла, я рисковал. Если бы противник был опытнее и выставил охранение, исход мог быть совсем иным. Но я рассчитывал, что обычные бандиты и налётчики не воюют по уставам. И оказался прав.