Их женщина - стр. 24
И, оставив его ошарашенного, выбираюсь из-за шторки и со скучающим видом плетусь к выходу.
– Как? А-а! Зачем? – Спрашивает он меня уже на улице.
Кажется, его чуть удар не хватил. Представляю, с каким видом он возвращал одежду продавцам.
– А ты, что, реально собирался это купить? – Мы отходим подальше, и я выуживаю из-под одежды обновки для своего нового друга.
– Я… Я не знаю… – Теряется он.
– Иди и переоденься, чувак! – Смеюсь, толкая его в сторону кустов. – Видел бы ты сейчас себя! – Забираюсь рукой под свою футболку. – А, да, и носки не забудь! – Протягиваю ему свернутые вчетверо комочки ткани. «Хоть тут лифчик пригодился». – Осталось раздобыть для тебя нормальные человеческие кроссовки.
Когда Майкл выходит из укрытия, я сначала даже не узнаю его.
– Вау… – Сглатываю. – А ты ничего… Эдак мы тебе быстро невесту найдем. – Качаю головой. – Только постричь бы тебя. Покороче. – Подхожу ближе. – И торжественно сжечь старую одежду!
Выхватываю из его рук рубашки и брюки и пускаюсь наутек.
– Стой, жди! – Кричит он мне вслед.
А я бегу среди деревьев, не замечая вечерней прохлады и сумерек.
– Здесь живет мой друг, зайдем к нему? – Задыхается Майкл, когда мы останавливаемся. – Я вас познакомлю.
– А, этот женоненавистник?
Парень улыбается:
– Он не такой. Честно.
– Хорошо. – Отвечаю, потрясая в воздухе мятой и грязной одеждой. – Если у него есть спички, то вообще здорово! Сожжем твое старое шмотье!
И мы идем по тропинке в какое-то зловещее место. Весело болтаем, но я все больше и больше напрягаюсь, разглядывая ряды убогих трейлеров, вместо окон в которых торчат картонные вставки. С ужасом и интересом смотрю на разбросанный повсюду мусор, развешанное на веревках для сушки белье, покосившиеся самодельные качели. Жмусь к Майклу, видя пьяных людей, лающих собак и грязных плачущих детей.
Но чувство тревоги, нарастая, начинает душить меня, когда мы проходим это скопище ржавых коробок для жилья и оказываемся на самой окраине трейлерного парка.
– Что это? – Спрашиваю, чувствуя, как от страха давит в груди.
– Жди здесь. – Коротко обрывает меня Майкл и бросается в сторону покосившегося старого прицепа, из которого раздаются душераздирающие женские вопли и отборный мат.
– Щенок! – Доносится оттуда мужской голос.
Слышится глухой звук удара.
– Джо, пожалуйста, не надо! – Визжит женщина, заходясь в бессильном плаче.
Джеймс
Вся жизнь проносится перед глазами, когда я захожу в свою дыру по возвращении из магазина и вижу, как он избивает мою мать. Огромная немытая туша склонилась над ее хрупким тельцем и безжалостно молотит здоровенными кулаками. Слышны глухие удары и беспомощные всхлипы. Она не зовет на помощь, терпит молча. Потому что, если кто-то и отважится вмешаться, то у нее будет еще меньше шансов выжить.
– Старая сука! – Цедит он сквозь зубы и встряхивает ее, точно тряпичную куклу.
Спутанные волосы отлетают назад, и я вижу ее лицо – глаз заплыл, под ним багровый синяк, с разбитой губы сочится кровь.
– Милый, я все поняла… – Хрипит она, зажмуриваясь. – Больше никогда, честно…
И получает оплеуху. Здоровенное кольцо-печатка взрезает кожу на ее скуле.
– Ты, урод! – Кричу я не своим голосом.
Паника туманит мой разум. Глупо было оставлять ее даже на полчаса, знал ведь, что мама испугается и все равно откроет ему дверь.