Их жаркий ноябрь - стр. 11
«Добрый вечер, Анна!»
Номер совершенно неизвестный, но перед глазами стоял Покровский. Высокий, властный. В серых глазах все так же мерцали отблески пламени камина.
Сглотнула, съежилась. В груди засвербело, будто от удара током.
Рука сама собой потянулась написать ответ.
«Зачем вы мне пишете?»
«А вы ведь сразу меня узнали, верно?»
«Да»
«Как у вас это получилось?»
«Не знаю. Почувствовала».
«Я сейчас вам перезвоню».
Не успела напечатать пугливое «Не надо!», как на экране завибрировал вызов с того же номера, с которого пришло сообщение. Сердце оборвалось и ушло в пятки от резкой трели.
Я отчаянно нажала на прием вызова, чтобы не разбудить Еву.
– Добрый вечер, – раздался мягкий голос в трубке.
Сердце ухнуло вниз, и по коже полетели мурашки. Где-то я слышала, что по-настоящему властные мужчины разговаривают именно так – мягко. В этом особая прелесть – подчинять себе людей приятным голосом. Но как же сексуально может звучать мужской голос в ночи!
– Добрый, – едва слышно ответила я.
Сердце заколотилось где-то в горле, и стало трудно дышать.
– Чем занимаетесь, Анна?
– В окно смотрю, – сорвалось у меня, прежде чем я успела подумать.
– За окном дождь.
– Да, дождь.
На несколько секунд в трубке воцарилась тишина.
– Вы любите дождь, Анна?
– Нет. От дождя становится грустно.
Паника приливала к щекам горячей волной. Зачем я говорю с ним? Ну, зачем?
– А мне он нравится, – хрипло усмехнулся мужской голос на другом конце провода.
От такой истинно мужской усмешки по спине снова побежали мурашки. Дыхание сбилось.
– Зачем вы мне звоните, Константин?
Он ухмыльнулся.
– Хотел узнать, не передумали ли вы насчет работы у меня.
– Неужели больше нет претенденток?
– С такими шикарными волосами и глазами – нет.
Я почувствовала, как он улыбается.
– Мне жаль.
– Я удвою сумму, и половину выплачу вам авансом, если согласитесь отработать месяц.
– Удвоите? – хрипло прошептала я, и кровь бешено запульсировала в висках. – Отчего такая щедрость?
– Скажем, с вашим уходом мой кабинет опустел. У вас в роду, случайно, ведьм не было?
– Не знаю.
– Мне кажется, были. Иначе как еще объяснить мое влечение к вам в канун Хэллоуина?
– К чему вам замученная бытом и неподъемным кредитом на квартиру женщина, Константин?
– Материальные проблемы легко решаются. А вот я не могу забыть ваши зеленые глаза… Что на вас надето? – внезапно сменил тему он.
– Зачем вам это? – Сердце забилось так отчаянно, что мне не хватало воздуха.
– Я хочу знать, в чем вы предпочитаете ложиться в постель.
Я почувствовала, что он улыбается где-то там, в своей неведомой спальне.
Кожа покрылась волшебными мурашками, щёки вспыхнули румянцем – против всех доводов разума мне нравилась наша опасная игра в слова.
– Так что на вас надето, Анна?
– Ничего.
Я услышала, как он напряженно сглатывает. Понимала, что его тоже зацепило, и от этого испытала странное торжество – истинно женское, от того, что все еще могу, оказывается, нравиться мужчине, пусть его и обвиняют во всех преступлениях нашего города.
– Я только что из ванной, на мне широкое полотенце. – Я решила подсыпать перца в наш разговор.
Какое-то мгновение он молчал.
– А волосы? – прозвучал у меня в ушах его внезапно охрипший голос.
– Волосы влажные, в совершенном беспорядке. Я не успела их высушить.
– Вы заводите меня своими ответами, Анна.