Их любимая студентка - стр. 8

Я уже знаю, где она. У Русалочки есть иллюзия того, что она пока в безопасности. Не буду лишать ее этого заблуждения.

– Руса-а-а-алочка, – тянет Артем, кивая на стол. – Где же ты, красавица наша смелая?

– Или уже не такая смелая? Где же полиция? – смеюсь тихо, подходя к шкафу – там точно ее нет, свет от фонаря на айфоне высветил ее аппетитные ножки, виднеющиеся из-под стола. – Мы задержались на пару минут, как ты и просила.

– Женщины врут, – деланно вздыхает друг, подыгрывая мне. – А Русалочки вообще врут как дышат. Как ты думаешь, где она?

– Может, за шкафом? – улыбаюсь я.

– Или за креслом? – предполагает Артем.

Русалочка уже почти не скрывается, дышит загнанно. Волнуется, дерзкая девочка.

Ничего, сейчас мы объясним ей, что не стоит играть во взрослые игры, не обозначив правила. Да еще и пытаться быть в этих играх ведущей.

– А может, – делаю паузу, – может, Русалочка под столом?

– Думаю, нужно проверить, – «добрым» голосом поддакивает Артем.

И мы оба, с двух сторон, подходим к столу, из-под которого выскакивает Русалочка со сладким испуганным писком.

И попадает в мои объятия.

– Попалась, красавица!

Лия

Оказываюсь в крепких мужских объятиях. Я плотно прижата к широкой твердой груди, окутана ароматом парфюма.

О, боги. Такой брутальный, такой чувственный аромат, свежий, стойкий, морской бриз и смородина, дыня и капучино.

– Ты чего так дрожишь, Русалочка? – шепот в темноте густой и порочный, у меня ноги подкашиваются.

Свет фонарей падает на мужское лицо, и слабо, но очерчивает его, высокий лоб и спадающую темную челку, прямой нос и четкие губы, с пухлой верхней.

– Майор Русалкина, – повторяет он громче.

И я вздрагиваю всем телом.

Это Вадим. Это он Артема оборвал и увел, когда мы через дверь моей комнаты переговаривались, это от него я опасность чувствовала, и вот он обнимает меня, вжимает в себя.

А я отвести глаз от его лица не могу, наконец-то, в ночи этой не тени вижу, а человека.

– Артем, Русалочка онемела, как в мультике, – зовет он друга.

И я встряхиваюсь.

– Отпусти, – пытаюсь вырваться. – Отпусти меня!

– Тихо, тихо, – со смешком говорит Вадим. В его голосе спокойные ноты, он на моих нервах играет, сдавливает талию, и под его пальцами задирается тонкая майка. – Резвая какая девочка. Кто там нам про полицию дразнился, м?

– Вадим, не пугай малышку, – позади меня с легким шорохом одежды двигается Артем.

– Я вас не боюсь, – говорю и замираю.

На ягодицы вдруг ложатся мужские ладони. По-хозяйски он сдавливает меня, я чувствую его пальцы сквозь кружево, и теряю дар речи.

Меня еще никто так не трогал, откровенно, и почти голую. Весь мой флирт с парнями заканчивался на поцелуях в машине, в моей сексуальной жизни максимум – парочка засосов на шее, которые несколько дней старательно тональником замазывала, иначе папа вышел бы на охоту с ружьем, отстреливать ухажеров.

– Какая попка, – шею опаляет дыхание Артема. – Охренеть. Я тебя хочу. Здесь.

На мне их руки смешиваются, их дыхание, я между двух мужчин зажата, в темноте кухни стою. Я не помню уже про погром в гостиной, и о том, что эти двое по моему дому рыскали, что они через окно залезли, я ощущаю лишь, как грудь вздымается, и как кожу колет иголочками.

– Вас мой папа убьет, – все, что я выдавить могу перед тем, как мои губы накрывает горячий и влажный язык Вадима. Раскрывает, и протакливается мне в рот.