Игры с огнем. Книга 2 - стр. 22
– Личи заиграл еще живее и с демонической усмешкой, бодро и радостно затянул припев:
– У пирата не жизнь, а забава,
Море целует открытую ладонь.
Все пираты гребут злато лопатой,
Только тянет то в Немирский огонь.
У пиратов не жизнь, а соната,
Подвывает нам ветер в парусах.
У пиратов ни шлемов, ни латов,
Сам дух моря хранит, видно, нас.
Перед вторым куплетом темпа музыки он уже не сбавлял:
– Мы, пираты, мы народ веселый,
Не ведитесь на брехню легавых!
Нас ругают Сцерриным отродьем…
Ну а сами взять не прочь на лапу!
Говорят, что нет у нас закона.
Наговор, ребята, в самом деле!
Вот неправда, мы закон имеем… – Личи с вызовом и издевкой метнул взгляд на Майрэ как служителя оного.
– Мы его имеем во все щели!
– Уж в Вас-то не сомневаюсь, – устало фыркнул капитан, отхлебывая пиво. Как раз вписался до припева.
– У пирата не жизнь, а забава,
Море целует открытую ладонь.
Все пираты гребут злато лопатой,
Только тянет то в немирский огонь.
У пиратов не жизнь, а соната,
Подвывает нам ветер в парусах.
У пиратов ни шлемов, ни латов,
Сам дух моря хранит, видно, нас.
Ромом мы свои ласкаем глотки,
Шквальным ветром лица умываем,
Верною и твердою походкой
Мы по шаткой палубе шагаем.
Зря вы нас порочите задирами,
Сами вы, упрямцы, за удары…
Вовсе мы не прочь добра и мира –
Просто нам отдайте все задаром!
У пирата не жизнь, а забава,
Море целует открытую ладонь.
Все пираты гребут злато лопатой,
Только тянет то в немирский огонь.
У пиратов не жизнь, а соната,
Подвывает нам ветер в парусах.
У пиратов ни шлемов, ни латов,
Сам дух моря хранит, видно, нас.
Мама, передай привет сеструне, – вновь беспредельная "человечность" песни в драконьих устах меня насмешила.
– Плачет обо мне петля на рее.
Только жизнь заткнуть себе за пояс
Вольного пирата не сумеет!
Гнить в порту в заводи постылой
Променял я на златые гроши.
Ты прости, я был ужасным сыном…
Стал зато пиратом я хорошим!
Майрэ устало отхлебнул из своей кружки. В глазах его были безнадега и тлен.
– У пирата не жизнь, а забава, – охотно и с душой подтягивал народ за солистом.
– Море целует открытую ладонь.
Все пираты гребут злато лопатой,
Только тянет то в немирский огонь.
У пиратов не жизнь, а соната,
Подвывает нам ветер в парусах.
У пиратов ни шлемов, ни латов,
Сам дух моря хранит, видно, нас!
Народ радостно хлопал и подвывал, требовали продолжения концерта. Личи обезоруживающе ухмыльнулся, причем вновь с какой-то чертовщинкой в глазах.
– А сейчас, во имя всеобщего просвещения, прозвучит песня историч-ч-ская! Революционная! – крикнул он, заиграв первые аккорды вступления.
Майрэ, что уже поднял кружку для очередного глотка, поперхнулся и закашлялся. И пока Личи, откровенно веселясь, наигрывал веселый и даже несколько воинственный проигрыш, попытался в несколько глотков допить. Не сумев, решительно отставил кружку, бросил на стол деньги и, подхватив фуражку и куртку, даже не пытаясь надеть, поспешно выскочил из ресторана.
Что ж, без иронии, трудно Вас судить, капитан Рэг. Не можешь справиться с беззаконием, просто уйди. Иногда иного реально не сделаешь…
Личи, даже не оборачиваясь, просто зная, что произошло, бессовестно хохотал. И уже раскрыл рот, чтобы петь, как к нему, расталкивая гостей, подлетел Гефар, воплями заглушая слова песни. Видно, тот был смелее Майрэ. Или же у него большее было на кону…