Игры призраков - стр. 39
— Неужели?
— Вы еще в этом убедитесь. Впрочем, негодяи встречаются везде, не только в Данвэйне. Такова людская природа, ее не изменить.
— Но ведь вы поможете нам разобраться с тем, что происходит в Данвэйне? Не так ли, господин Гандзо? Мы рассчитываем на ваш опыт и мудрость. Вы больше не против всей этой затеи?
Чародей сдержанно улыбнулся.
— Признаюсь, до недавнего времени я действительно был против. Но постепенно мое сердце раскрылось навстречу вам и вашим друзьям, принц. Мне в вашем возрасте пришлось тяжким трудом пробивать дорогу в жизни и переносить множество страданий. А такие люди обычно недолюбливают тех, кому судьба благоволит с самого рождения. Однако меня подкупило то, как вы привязаны друг к другу. Например, вчера, не задумываясь, бросились в подземелье, чтобы отыскать этого глупыша Вень Чэна. Да и вообще, что может быть лучше юности, свежести и наивности? Молодежь, словно озорные котята, радуется жизни, что бы не случилось. Чуть забрезжит лучик надежды, уже снова готовы играть и веселиться. Глядя на их беззаботные забавы и сам становишься моложе…
Впереди что-то блеснуло, среди пышной зелени стал заметен легкий туман.
— Что это, господин Гандзо?
— Река. До Данвэйна осталось совсем немного.
***
В Гранатовом дворце тишина вновь охватила покои императрицы... Служанки и придворные дамы были разосланы с поручениями или прогуливались по саду. Лишь одна служанка, любимица императрицы, чуть задержалась. Провела в комнату, где расположилась ее повелительница, женщину, с ног до головы закутанную в одежду из грубой темной ткани, а потом тоже удалилась. Императрица принимала гостью одна, без свидетелей. Махнула рукой, указывая на место напротив себя, за низким лаковым столиком из черного дерева.
— Присаживайся, и сразу приступим к делу.
— Как скажете, моя госпожа, — ответила гостья.
Она опустилась на сиденье и откинула покрывало, прежде скрывавшее испещренное глубокими морщинами смуглое лицо.
— Ты принесла то, что обещала?
— Разумеется, ведь вы мне приказали. Я всегда готова служить моей прекрасной госпоже. Так же, как и в прошлый раз. Вы бесконечно щедры и благосклонны к бедной беззащитной старухе…
— Хорошо-хорошо, ты получишь сколько захочешь, и даже больше, — нетерпеливо перебила ее императрица. — Покажи, что принесла.
Страха проворно распустила завязки своей сумы и извлекла оттуда завернутый в тряпку сверток. Сняла тряпку, поставила на стол небольшой горшочек. Отвинтила плотно пригнанную крышку. Оттуда пахнуло отвратительным запахом гнили, но императрица даже не поморщилась. Наоборот, с живым любопытством склонилась над столиком, пытаясь рассмотреть, что же находится на дне горшочка, однако безуспешно. Там царила темнота, словно в глубоком колодце. Старуха сунула внутрь руку и вытащила наружу грязно-бурую, сплошь покрытую бородавками жабу. Бережно усадила ее на гладкую поверхность стола.
— Вот она, моя сладкая красавица!
Жаба сидела смирно, лишь кожа на спинке и брюхе едва заметно вздымалась и опускалась. Императрица казалась разочарованной.
— Такая маленькая… Я не думала, что…
— Не сомневайтесь, я все сделала, как положено. Почти год держала в одном сосуде жаб, скорпионов, пауков, змей и ядовитых жуков. Эта крошка всех одолела и выжила единственная из опасного сборища. Сожрала остальных соперников. Злобы и силы в ней хватит на десятерых. Вот теперь она и пригодится.