Игрушка на троих - стр. 6
Перед глазами всплывает заплаканное лицо матери, которой и так нелегко справиться со смертью отца, а новость о закрытии ресторана ее просто добьет.
— У меня нет времени на завтраки, — отрезает он, — мое время стоит дорого.
Я хоть и блондинка, но далеко не дура и намеки считывать умею. Конечно же, он хотел денег. Я бы и сама сейчас от них не отказалась бы. Будь у меня лишняя пачка зеленых, я бы без раздумий отдала ее инспектору, но в сейфе сейчас лежит лишь скромная стопочка, чтобы выдать часть зарплаты сотрудникам. Но другого выхода нет.
Тянусь к сейфу, открываю его и достаю конверт, стараясь не думать в этот момент, как буду оправдываться перед официантами в обеденный перерыв.
— Надеюсь, этого хватит.
Инспектор деловито открывает конверт и пересчитывает купюры.
— Хм, маловато, — отвечает откровенно, кривя рот.
— Это все, что у меня есть, — говорю прямо, пытаюсь придать голосу жесткости, но слышу, как тот все же дрожит.
Мужчина быстро забросил в свой кейс конверт и встал с места.
— Скажу честно, ваш ресторан в числе первых на проверке у различных инстанций. Советую запастись, — он делает паузу, — аргументами. А лучше закройтесь. Не тяните на себе этот балласт.
Когда инспектор наконец-то ушел, я рухнула в кресло, расплываясь в нем, словно желе.
Денег нет. Совсем. Мыслей, как и где их быстро заработать, чтобы расплатиться со всеми долгами, тоже.
***
Не помню дорогу домой. Не помню, как закрываю ресторан, не помню, как сажусь на последний автобус и как подхожу к дому. В голове мысли только о долгах.
Пора признаться… хотя бы себе – я не вывожу!
Прости, папа, у меня не получается спасти твой утонувший бизнес. Я пытаюсь, правда, пытаюсь… Но пока погружаюсь в одну проблему, тут же появляется еще две.
И все упирается в деньги.
Уже тошнит от них. Даже от одного слова.
Вставляю ключ в замочную скважину, поворачиваю и открываю дверь. В квартире темно. Странно. Часы показывают десять вечера. Мама обычно так рано спать не ложится и всегда по вечерам включает свет.
— Ма-ам, ты дома?
В ответ тишина.
Неужели ушла куда?
Снимаю обувь и прохожу по коридору на кухню.
Ноги врастают в землю и все тело на одну долгую секунду парализовывает, когда в потемках удается разглядеть лежащее на полу силуэт.
— Мама!
***
От количества белого цвета вокруг в глазах рябит. Наверное, это просто сказывается усталость и напряжение, в котором я нахожусь последний час.
Губы искусаны в кровь. Обнимаю себя за плечи и покачиваю, словно маленького ребенка, пока сижу около кабинета заведующего кардиохирургии.
Вытираю рукавом скатившуюся по скуле слезу и мысленно даю себе мощную пощечину. Не даю себе даже думать о плохом. С мамой все будет хорошо. Я не могу потерять и ее тоже…
— Вы Кристина?
Поднимаю голову и вижу седовласого тучного мужчину в белом халате.
Киваю не в силах произнести и слова.
— Пройдемте в мой кабинет.
Мы заходим и садимся. Не решаюсь первой спросить о состоянии мамы. Слова встали поперек горла острой костью.
— У вашей мамы диагностировали ишемическую болезнь сердца, — он делает паузу, оценивая, насколько я впитываю сказанную им информацию. А у меня в голове словно белый шум. Слышу его через слово. — Ей требуется стентирование коронарных артерий.
Смотрю на него в упор.
— Это операция? Делаете.
Если они ждут только моего одобрения, то я готова подписать сейчас любые бумаги.