Игрушка богов - стр. 20
Давить на жалость — первое, чему научилась в гареме. Сопротивляться не сразу стала, слишком боялась. Это потом уже, когда стала любимицей Радмира, осмелела. Ну а после одного случая мне стало просто плевать на свою жизнь и последствия моих поступков. Впрочем, сейчас не об этом.
— Ты будешь жить, и свободна будешь, но потом. Просто поможешь вернуть амулет — и все. Не стоит думать, что мы бессердечные. Ты тут в безопасности, — поспешил заверить меня он.
И, что самое странное, он действительно верил в свои слова. Такой большой мальчик, а еще такой наивный. Я едва сдержалась, чтобы скептически не хмыкнуть на его слова.
Вместо этого опустила голову вниз и немного мотнула головой, позволяя волосам рассыпаться по плечам. После чего горько всхлипнула и слегка срывающимся голосом прошептала:
— А ведь мои родители наверняка уверены, что их дочь мертва. Я так и не смогла вырваться, чтобы вернуться к ним.
Это была ложь. Родителей моих уже давно похоронили, возможно, вместе со мной.
— А как ты попала в гарем? — заинтересовался Вольхан.
— Не знаю. Мне кажется, это была какая-то магия. А потом меня просто не выпустили. И только мне удалось сбежать — появились вы, а мне теперь грозит смерть, — я горько разрыдалась, усиленно всхлипывая.
— Говорю же, ничего тебе не грозит. Скорее всего император после отчета Айка постановит, что ты отправляешься с нашей командой в путь. Сразу после того, как опознаешь к кому именно нам нужно наведаться, — все же не сдавался Вольхан.
Из этих слов я поняла, что Айк на приеме у императора. Пока император освободится, пока Айк расскажет все, пока они подумают вместе над решением, пока Айк вернется. Много это или мало? Смотря сколько идти к замку. Достаточно ли этого времени для того, чтобы я поняла, в какой части города находилась, добежала до таверны, забрала вещи и с людским потоком вышла за ворота? Не знаю. Может и успею, если буду действовать немедленно.
— Пожалуй, ты прав. Спасибо, что утешаешь меня, — слабо улыбнулась я, сморгнув последние слезинки.
И да, я относилась к тем счастливицам, которым слезы к лицу. Кончик носа слегка покраснел, уголки губ опущены вниз, на щеках блестела влага, взгляд трогательно беззащитный.
Вольхан аж дернулся, когда я на него посмотрела с надеждой. Машинально похлопал себя по карманам, не в силах отвести виноватого взгляда.
— Я... Сейчас я дам тебе платок, — сказал он и повернулся к столу.
Бронзовую старинную лампу, стоявшую у изголовья кровати, я приметила сразу. Не раздумывая больше ни мгновенья, схватила ее и изо всех сил приложила ею Вольхана по затылку. Парень без чувств рухнул на пол.
Ничего, затылок за затылок — у меня голова тоже еще болит. Наручники я осмотрела еще, когда срывающимся голосом говорила с Вольханом, опустив голову. Браслеты явно были рассчитаны на мужские запястья — охватывали руку не плотно. Я прикусила губу и попыталась сдернуть браслет с одной руки, максимально сжав кисть руки, чтобы она стала уже, но он не поддавался. Не теряя больше времени и не обращая внимания на боль, резко дернула его.
Руку словно обдало кипятком. Я мельком взглянула на содранную кожу — ничего особенного. То же самое проделала и со второй рукой. Небольшая капля крови пробежала по коже и упала на пол. Туда же я бросила наручники. В руке лежавшего Вольхана я заметила платок, который он все же успел достать.