Игроки - стр. 5

– Ты как всегда вовремя, – хозяин офиса, приветственно вскинул руку, не вставая с дивана.

– Здравствуй, Алекс.

Филипп низко наклонил голову, приветствуя шефа. Когда-то давно они договорились, что будут общаться друг с другом на ты, и все же каждый раз, здороваясь, Филипп ощущал дискомфорт. Несмотря на то, что в номере было прохладно, спина вновь начала сочиться потом, а рубашка мгновенно прилипла к коже.

– Что-то ты бледненький сегодня, – Алекс упруго вскочил на ноги, яркий свет потолочных панелей отразился от его абсолютно лысого черепа, – садись-ка в кресло, я тебе налью немного для тонуса.

Устроившись в удобном, мягко пружинящем под его весом кресле, Филипп наблюдал за тем, как Алекс быстрым шагом пересек гостиную, распахнул обе дверцы огромного холодильника и извлек из него бутылку колы и ячеистую емкость со льдом.

– Если можно, побольше льда, – попросил Филипп.

– Почему нет, – не оборачиваясь отозвался Алекс, – в такую жару лед, это то, что нужно.

Добавив ко льду и коле изрядное количество виски, Алекс вернулся к своему гостю, неся в каждой руке по бокалу.

– Держи, – он протянул один бокал Филиппу, после чего вновь занял свое место на диване, – ну что, какие новости?

– Какие новости? – Филипп поднес бокал ко рту и с удовольствием ощутил холодную влагу на языке, – лето, жара, все еле живые ползают. Думаю, до осени особых новостей ждать не придется.

– Тебя послушать, так лето – это что-то ужасное, – Алекс поднял свой бокал на уровень глаз и несильно встряхнул, от чего кубики льда с легким звоном застучали о хрустальные стенки, – разве все так плохо?

– Я не говорю, что плохо, – смутился Филипп, – кое-что мне конечно нравится.

– И что же это? – хозяин офиса хитро прищурился и потер пальцем гладковыбритый подбородок, – подожди, дай я попробую угадать.

Он на мгновение задумался и его высокий лоб стремительно пересекли две глубокие морщины.

– А я знаю, – Алекс щелкнул пальцами, – уверен, что знаю, но хочу, чтобы ты сам признался.

– Да не в чем мне признаваться, – Филипп почувствовал, что краснеет и поспешно поднес бокал к губам.

– Ведь ты же о женщинах сейчас говорил, верно? – Алекс сверкнул белозубой улыбкой, – я прав? Да конечно я прав.

– Ну ты всегда прав, – Филипп допил виски и поставил бокал на маленький столик из черного дерева, предусмотрительно расположенный совсем рядом с креслом, – ничего плохого в моем интересе к женщинам я не вижу.

– Плохого? – тонкая бровь изумленно дернулась вверх, – кто говорит, что женщины – это плохо? Женщины – это великолепно. Я думаю, что женщины – это лучшее из того что на земле было создано, как с эстетической точки зрения, так и со стороны всего развития человеческой цивилизации. Понятно, что камень прогресса в гору толкали преимущественно мужчины, но делали они это зачастую именно ради прекрасных дам.

– А уж сколько глупостей ради них наворотили, – Филипп усмехнулся.

– Глупости, и что такого? – возразил Алекс. – Людям свойственно делать глупости. Я тебе даже так скажу, всем свойственно делать глупости. Так лучше делать их ради женщин, а не только по причине своего скудоумия.

Алекс вновь вскочил с дивана и подошел к висящей на стене огромной написанной маслом картине, изображающей какую-то обнаженную красотку, выходящую из морских волн на пустынный берег. Филипп, готовый поклясться, что никакой картины на стене еще минуту назад не было, с удивлением рассматривал девицу, которая одной рукой безуспешно прикрывала пышную грудь, а другой стыдливо тянулась чуть пониже живота. Скрыть свои прелести девушке помогала пышная, золотистого оттенка коса, спускавшаяся по левой груди красавицы и уходящая вниз. Ее распущенный хвост очень удачно помогал прижатой к телу ладошке скрыть от глаз наблюдателей то, что видеть им вовсе не полагалось.