Игрок поневоле - стр. 5

Те же позы, то же самое молчание. Ну, разве что заинтересованность появилась на лицах, словно говорившая: «По-хорошему? А как будет по-плохому? И будет ли?»

Не люблю я таких противных типов. Потому и решил попугать. Ничем больше словесно не угрожая, просто нагнулся и поднял копьё умершего противника. Коснулся для пробы пальцами шнурка, потом попробовал всей ладошкой. Не искрит, не кусается, значит, либо магия кончилась, либо за нового хозяина признал. Намотал кончик суперпрочной бечевы на левую руку, в правой взвесил копьё в руке, уловил баланс и лихо, с места, рванул по своему берегу ближе к врагам. Да только не успел бросить. Хоть и плохие они дядьки, но, поняв мои намерения, быстро похватали раненых за руки, за ноги, да и унесли за бархан.

Вот и оказалась моя угроза напрасной. Оставалось только в бессилии помахать вслед неприятелю копьём да потрясти кулаком. На ругань я размениваться не стал, не приличествует. Зато вспомнил, кто и как долго меня ждёт в нашем лагере, и у меня словно шило взыграло в одном месте. Больше ждать встречи с вожделенной во снах красоткой у меня сил не осталось. Посему, подхватив своё оружие и не забыв трофейное, целеустремлённо отправился к биваку.

Наверху меня встретили три разных по значимости и по эмоциям взгляда. Один – насмешливо-выжидательный; второй – откровенно враждебный, ревнивый, но всё-таки с толикой вальяжного превосходства и вагоном чрезмерной самоуверенности в себе. Третий – презрительный, надменный, чванливый и замораживающий. Жаль, конечно, но последний, принадлежавший женщине, меня поранил и уколол хуже любого кинжала.

С первым взглядом, принадлежавшим Александру, я разобрался быстро:

– Санёк, разве воды не осталось?

– Увы, командир, вся вода ушла на мытьё твоей девушки, спасённой тобой же.

Какой молодец! Вот это, я понимаю, друг! Всё понимает, всё соображает и остаётся невероятно лояльным в самых невероятных ситуациях. Да и сообразительностью своей смело может гордиться: так ловко, всего пятью словами показать, кто тут главный, кто всё придумал с организацией операции спасения и кому должна быть как минимум благодарна вырванная из лап смерти красавица.

Правда, во мне с каждой секундой всё больше и больше разгоралось непонимание. Сколько я ни присматривался к женщине – всё никак не мог понять, что в ней так резко изменилось? Ну, пропала обнажённость некоторых частей тела, прикрытая сейчас рыцарским плащом третьего члена нашей команды. Ну, совсем иначе смотрелись мокрые волосы на голове, ставшие темнее и прямей. Ещё как-то проще и непритязательнее стало лицо, которое могло бы вполне принадлежать очень многим, пусть и красивым женщинам, но всё-таки не до умопомрачения. Взгляд шокирующий и глубоко пронзительный – конечно, остался. А вот остальное…

Точнее говоря, всё то прежнее великолепие и несомненное очарование как-то странно исчезли, рассеялись. Я довольно быстро отыскал этому объяснение:

«Здорово меня стволом приложило! Полное умопомрачение, что ли? Мог ведь и не выжить…» – но вслух я продолжил вести заранее намеченный разговор:

– Санёк, дружище, тогда сбегай, пожалуйста, к озеру и принеси мне воды помыться. А то я сам до сих пор на ногу прихрамываю. Немного неудачно моя девушка меня при падении ударила своим тельцем.