Играющий против Закрытой Реальности: Экстренный ивент - стр. 26
В такое время довольно-таки опасно бродить по диким тропам. Мобы становятся значительно более активными в ночное время суток, как и плееркиллеры. Если от первых еще есть шанс отбиться, то от последних нет.
Спустя некоторое время Герда попросту присел на одинокую узкую скамью, что стояла у стены. Палаты сохранения впрямь напоминали больничные помещения, за одним лишь мелким исключением – тут стояла полнейшая тишина. Никаких монотонных голосов врачей, перешептываний пациентов, ожидающих снаружи, шуршаний одеяний.
Окружающее безмолвие окутало парня и затянуло в дрему. Он и не заметил, как уснул, продолжая сидеть в крайне неудобной позе.
Хотя поза в Изначальном мире роли не играла. Суставы или мышцы не болели. Чувство дискомфорта прописывалось программистами – создателями игры. По всему видать, они не посчитали необходимым прописать такие мелкие проявления реальности. Хотя когда аватар достигал критических показателей выносливости, боль распространялась по всему телу, а руки и ноги становились деревянными.
Версия 0.21
– Я больше не играю в эти игры! – заявил Павел, обращаясь к стройному силуэту, застывшему над отвесным склоном, посреди бесчисленных мириадов звезд.
Казалось, она даже не шелохнулась.
– Ты все еще не властен принимать решения, – тихо, словно шелест ветра, отозвалась воительница.
Как и раньше, ее голос заставлял сердце парня забиться быстрее. Однако на сей раз он твердо решил не обращать внимания на нахлынувшие чувства, взять себя в руки и наконец-таки сделать то, что должен был еще в их первую встречу.
– Это сон… – с хрипом сорвались с его губ два слова.
– Что?
Она даже не обернулась. Продолжала стоять к нему спиной, словно знала наверняка, что все пойдет по ее плану.
– Я говорю… мы во сне! – продолжил Павел, набравшись сил. – И все что вокруг – это нереально. Тебя уже не существует. Поэтому…
– Ну разумеется.
– А? В смысле? – встрепенулся он.
Женщина наконец повернулась к нему лицом. И холодный звездный свет замерцал на ее бледных щеках. Упрямые губы изогнулись в легкой улыбке, а в ясных обсидиановых глазах зажглась едва различимая искра жизни. Подняв покрытую латной перчаткой руку, она поправила разметавшиеся ветром волосы и добавила:
– Мы во сне. Это правда.
«Она согласилась, не промедлила и мгновения», – с горечью подумал он.
С того самого дня, как он впервые увидел тот сон, где лицом к лицу сразился с крылатой воительницей, назвавшейся Сандалфоном, прошло всего несколько дней. Но она продолжала навещать его во снах. Некоторые из них он помнил, другие же отзывались в памяти размытыми картинками. И честно говоря, Павел уже не знал, кто она такая, почему он видит ее снова и снова. Временами она представала перед ним в образе беловолосой девушки девушку, дремлющей сейчас под хрустальным саркофагом в Башне Сохранения. А порой возникало чувство, будто перед ним совершенно незнакомый человек. Хотя чаще всего упрямо старался разглядеть в ней ту единственную, которую он любил, и которой уже нет ни в одном из миров.
Говорить о происходящем Арвелу или Кармине было бы опрометчиво. Его приняли бы за сумасшедшего, или того хуже – обратили бы все в очередную шутку. Понимал ли он сам, что это всего лишь сон? И что их свидания существуют лишь в его собственном воображении?