Игра в обольщение - стр. 23
– Дэниел…
Но сын не остановился и даже не оглянулся, исчезнув в неизвестном направлении.
Быть отцом чертовски тяжело. Кэмерон обернулся и увидел поблизости младшего брата.
Его немного удивило появление Йена. Брат ненавидел толпу, страшился даже небольшого скопления людей. Впрочем, было уже темно, его почти никто не заметил, и Бет, его жена, была рядом.
Йен был примерно на дюйм ниже Кэмерона, но так же, как он, широк в плечах. В нем появилась уверенность благодаря молодой женщине, которая стояла сейчас рядом с ним и болтала с кем-то из гостей.
– Йен, скажи, Бога ради, что я должен был сделать сегодня днем вместе с Дэниелом? – обратился к нему Кэмерон.
Йен посмотрел в ту сторону, куда убежал Дэниел. Он никогда не станет говорить Кэмерону, как это делают другие, успокаивающие фразы типа: «Он восхищается тобой, Кэмерон; он просто старается порадовать тебя…» Йен принимал вещи такими, какие они есть, и признавал только правду. Он знал: как сын разочарован в отце, так и отец разочарован в сыне.
– Объехать с ним границы твоих владений.
– Проклятие! – Дэниел обожает объезжать по периметру земли Маккензи, от густых лесов до скалистых ущелий. Кэмерон вечно занят лошадьми, но он обещал сыну, что они сделают это сегодня. – Прими мой совет, Йен. Не считай меня примером отцовства. Смотри, что я делаю, и делай наоборот.
Кэмерон понимал, что его лишенный фантазии младший брат уже не слышит его. Йен смотрел на Бет, лицо которой освещали вспышки фейерверка.
– Йен, ты помнишь, что было в том письме, которое я показал тебе сегодня утром?
Не отрывая глаз от Бет, Йен на одном дыхании стал пересказывать содержание письма, быстрым монотонным голосом повторяя пышные фразы.
– Отлично, – поднял руку Кэмерон. – Достаточно. Спасибо.
Йен замолчал, как будто его заткнули пробкой. Кэмерон знал, что Йен не обратил никакого внимания на то, о чем говорится в письме, но мог в точности повторить все слова. И сможет делать это в течение многих лет.
– Один вопрос. Это миссис Дуглас его писала? – спросил Кэмерон, скорее для себя.
– Не знаю.
– Да-да, тебе это неизвестно. Я просто думаю вслух.
– Миссис Дуглас пишет письма Изабелле. – Йен смерил взглядом Кэмерона и вновь уставился на Бет.
– Да, они давние подруги, но это не имеет никакого отношения к… А-а, понятно! Прости, Йен, до меня не сразу дошло.
Йен промолчал. Кэмерон на секунду тихонько сжал плечо брата, помня, что Йен не любит, чтобы к нему прикасался кто-то, кроме Бет. Или Изабеллы. Только красивые женщины, черт бы его побрал.
– Йен, ты знаешь, почему все считают тебя сумасшедшим?
Йен взглянул на Кэмерона, совершенно не задумываясь о смысле вопроса, – просто он научился смотреть на людей, когда они с ним разговаривают.
– Потому что ты даешь нам ответы, – продолжал Кэмерон, – но при этом пропускаешь все подробности, которые необходимы нам, простым смертным, чтобы постичь твои ответы. Ты хочешь сказать, что мне следует попросить Изабеллу показать одно из писем миссис Дуглас и сравнить почерк. Так?
Йен по-прежнему молчал, как будто забыв, что они вообще разговаривают, он не отводил взгляда от Бет, которая была единственным якорем в этом мире. Кэмерон видел: Йен не смотрит на фейерверк – он смотрит, как его жена наблюдает фейерверк, и воспринимает его красоту через Бет.