Игра с огнем - стр. 10
– Я пошла в медицину, когда еще даже не знала о существовании Льва Григорьевича, – спокойно ответила Софья Михайловна. – И пошла по призванию, как и Лев Григорьевич. В отличие от вас всех.
– Знаете, Софья Михайловна… – открыл рот мой отец.
– Знаю, Коля, какие у тебя ставки для желающих откосить от тюрьмы и армии. И еще много чего знаю.
Папа сразу же закрыл рот. Я предполагала, что отец занимается подобными вещами, но это никогда не произносилось вслух. Я только не понимала, куда уходят деньги.
Ответ я получила через несколько минут. Среди приглашенных оказалась и любовь моего отца, и еще одна моя сестра, которую я видела впервые в жизни.
Когда они вошли в зал, моя мама повела себя очень похоже на бабушку – в смысле на бабушкину реакцию на Софью Михайловну.
– Яблоко от яблони… – многозначительно сказала бабушка и посмотрела на сына (моего отца).
Любовь моего отца оказалась по профессии медсестрой, но сейчас работала администратором в каком-то платном медицинском центре. Естественно, отец познакомился с ней на работе. Результатом знакомства стала дочь, которой теперь уже исполнилось девятнадцать лет. Дочь, правда, в медицину не собиралась и училась на химика-технолога.
Потом было еще одно явление народу – молоденькая медсестра, последняя пассия отца, к которой он ушел от предыдущей. Эта пришла без детей, но сообщила, что у нее есть дочь пяти лет, и многозначительно посмотрела на моего отца. Подумать только – сколько у меня родственников-то!
Моя мать и бабушка сидели рядом и одинаково кипели от праведного гнева. Кстати, они всегда хорошо ладили, что нетипично для невестки и свекрови. Но, может, потому, что были в похожей ситуации? Да и жили мы отдельно, им не приходилось толкаться на одной кухне. И вообще они не уделяли кухне много внимания. Может, деда и отца привлекали женщины, которые хорошо готовят? Софья Михайловна всегда угощала меня чем-то вкусненьким собственного изготовления, когда я ездила ее стричь. Пекла она замечательно!
– Сколько еще любовниц моего мужа и сына ожидается? – ледяным тоном спросила бабушка у адвоката Артура Альбертовича.
– Теперь все в сборе, – спокойно ответил Артур Альбертович и предложил для начала помянуть Льва Григорьевича.
Вскоре мы все узнали, что дед оставил две зарегистрированные на него машины бабушке, то есть законной супруге, а деньги разделил между семью внуками, о существовании которых ему было известно на момент написания завещания. Адвокат сказал, что мы с Яночкой, Игорь и Зина (дети тети Майи), а также незаконнорожденные дочери моего отца и сын Гриши (внук Софьи Михайловны) получим примерно по двести тысяч рублей. Сумма на счете будет разделена в день вступления в права наследования.
– Яночке нужна машина, – сказала мама. – Она разбила свою.
Я не стала уточнять, какую по счету. Вторую точно. Или уже третью?
– Я напишу доверенность, – сказала бабушка. – Я все равно не умею водить машину.
– Да зачем мне эта рухлядь?! – взвилась Яночка. – Я же видела, на чем дед ездил! Эти машины можно только на свалку отправить!
Бабушка заметила, что на одной из них ездил еще ее отец, и ничего – обе машины на ходу: дед следил за их состоянием. Я предполагала, что, скорее, следил кто-то из его пациентов или родственников пациентов. Хотя дед и сам был рукастый. Но у него просто не было времени лежать под машиной.