Игра Реальностей. Эра и Кайд. Книга 2 - стр. 35

Дварт молчал. Лишь наливался гневом, как черный бутон, ощущение Максовой петли на шее Эры творило с ним странное – хотелось ударить. Удар будет настолько сильным, что дом, скорее всего, рухнет. А еще прицельным. Он чувствовал, как автоматически на фоне собирает мощь, концентрирует ее, призывает еще, еще, еще. Дрейк был прав – он нестабилен. Разум затапливал темный туман.

– Она моя, – сообщил Кайд ровно и на этот раз прямо.

– Вот как? А она об этом знает? Не заметил на ее пальце твоего кольца.

– Уходи.

– Сходить, что ли, померить ее мощность?

«Может, она будет интересна и мне…»

– Только через твой труп.

Сквозь поры Кардо начала проникать ненависть – собираемую Двартом мощь он чувствовал.

– Интересной дорогой идешь, Кайд. Покрываешь преступника, готов применить силу против коллеги. Что дальше?

«Узнаешь», – его глаза, наверное, больше не синие, а очень-очень темные с яркими искрами – предельный гнев, перетекший в абсолютное спокойствие.

– Ты. Меня. Удивил.

Процедил Макс, прежде чем уйти. А во взгляде так и завис вопрос: «Она действительно того стоит? И если да, то нужно к ней присмотреться…»

За последнее Кайд был готов открутить и голову, и яйца.

Коллега ушел. Не насовсем, временно.

Дварт с остервенением сбросил с шеи Эры чужую невидимую петлю.

Эра.

«Он сделал мне подарок», а я его подставила. И еще слышала две фразы: «Сходить, что ли, померить ее мощность?» и «Только через твой труп».

Через… твой… труп?

Кайд был не просто зол, предельно зол. Пришел по первому зову, защищал меня после того, что я натворила.

Мне редко было так муторно, как теперь. Он выгнал этого второго из моего дома, сдернул с меня аркан, принял одну часть удара на себя, вторую от Комиссии – примет позже.

Плохо на душе, стыдно.

«Сделал человек подарок».

Черт бы мой утренний сон и желание прояснить, как относится ко мне Кайд. Хорошо относится, наверное, лучше, чем я сегодня того заслуживаю.

Тому, кто вошел в комнату через минуту, я едва могла смотреть в глаза. Лицо жесткое, брови хмурые, черты укоризненные.

– Спасибо, – пробормотала, как смущенная школьница, которая сначала сама же поощряла хулиганов ее задирать, затем заорала: «Спасите!»

«Что ему будет?»

Хотел, наверное, как белый человек работать, теперь будет мотаться по инстанциям…

– Нельзя, – произнес одно слово.

«Нельзя было этого делать».

– Я знаю, прости…

Хотелось добавить, что больше не буду, что это была всего лишь минутная слабость, что я не думала о том, что придет тот, другой. Добавить можно было многое, но слова – просто слова. А мой позвоночник холодил морозный узор синих глаз.

Еще недавно в ответ на вопрос: «А ты умеешь быть простым?» – он отвечал: «Ты проверь».

Проверь.

Сейчас мне, как никогда, нужна была эта простота Кайда. Его умение прощать, его приятие, его человечная мягкость… хотя бы чуть-чуть.

«Не отталкивай». Только как об этом сказать?

– Поужинай со мной вечером…

Не время и не место для такого предложения. И еще глупее прозвучало: «Я закажу нам пасту. С томатным соусом».

А между строк: «Просто побудь, не уходи, не злись».

Я впервые открывалась снова – приглашала, проявляла слабость.

Дварт открыл портал. Развернулся и ушел, не проронив ни слова.

Я же в полной мере ощутила всю глубину и смысл слова «бессилие».

Бернарда.

Земля. Ленинск.

(Paolo Vivaldi – Something About You)