Идущие сквозь миры - стр. 37
Но так или иначе, я совсем не думала о том, чтобы что-то всерьез изменить в своей судьбе. До того дня, когда пришла навестить тяжело больного капитана Ятэра.
Василий
Думаю, настала пора поведать наконец о том, как я стал тем, кем стал.
До двадцати пяти лет, трех месяцев и десяти дней от роду моя жизнь ничем не отличалась от жизни десятков миллионов моих сограждан. Школа, учеба в институте, не очень хлебное, но неплохое и перспективное место на заводе, работавшем на космос, занятия музыкой, мелкие удачи и неудачи в личной жизни, бытовые хлопоты… О параллельных вселенных я если и читал, то в научно-популярных журналах и фантастических романах и, разумеется в них не верил, вернее – даже не задумывался над этим вопросом.
Ни о чем таком, естественно, я не думал и в тот момент, когда, направляясь домой после работы, спустился в заросший рябиной овражек на полпути между остановкой автобуса и своим родным микрорайоном.
А думал я в тот момент об отпуске, который начинался с завтрашнего дня. И немного о том, как прошел концерт нашего самодеятельного джаз-бэнда два дня назад. На нем присутствовала та, которая занимала все большее место в моей жизни…
Внезапно я оказался в центре пульсирующего серого овала с неровными краями, испускающего кремовое сияние. В следующий же неуловимый миг вокруг меня сомкнулась бледно-перламутровая пустота. Одновременно я ощутил необычайную легкость во всем теле.
Но все это продлилось лишь несколько секунд – я не успел не только испугаться, но даже сформулировать вопрос: что, собственно, происходит со мной?
Потом я полетел с довольно-таки большой высоты на ниоткуда вдруг возникшую внизу палубу корабля.
Какое-то мгновение я не видел ничего вокруг себя от пронзившей ногу боли.
Затем в уши мне ударил шум волн. Ошалело оглянувшись, я обнаружил, что нахожусь и в самом деле на палубе не очень большого деревянного корабля.
Над капитанским мостиком нависало ярко-оранжевое полотнище паруса.
А с мостика, обнесенного резными поручнями, на меня смотрела молодая женщина в широких брюках сиреневого цвета поверх желтых кожаных мокасин. Остальную одежду ей заменяло широкое полотнище, обмотанное несколько раз вокруг тела, оставляя обнаженными плечи и втянутый живот.
Рядом с ней стоял человек, годившийся ей в отцы. Это был смуглолицый горбоносый мужчина с курчавой седой шевелюрой и такой же бородой.
На нем была шерстяная туника до колен, подпоясанная кожаным ремнем, на котором болтались кривой кинжал и револьвер в открытой кобуре. Одеяние дополняли короткие штаны в обтяжку и башмаки на босу ногу.
Поднимаясь, я увидел стоявшего на юте третьего субъекта.
Высокий и худой, завернутый в длинный черный плащ, с очень темной, даже какой-то словно бы обожженной кожей лица и глубоко запавшими маленькими глазками, он отнюдь не произвел на меня благоприятного впечатления.
Все трое смотрели на меня с удивлением, но без недоумения, словно в моем внезапном появлении на палубе их корабля не было ничего странного и невероятного.
– Вот так так, – на чистом русском заявил бородатый, снизу вверх разглядывая меня. – За все время – первый раз! Слыхать – слыхал, а вот чтобы своими глазами…
Несмотря на боль в подвернутой ноге, я не потерял способность здраво рассуждать. Не хвастаясь, скажу, что почти не чувствовал страха. Пожалуй, гораздо больше я испугался бы, повстречай в подъезде пару-тройку подвыпивших типов, недвусмысленно выражающих агрессивные намерения. Все случившееся выглядело таким нереальным и невероятным, что начисто отшибло всякий страх.