Идея фикс - стр. 21
– Конни, я понимаю, что это трудно для вас, но, поверьте, все мои вопросы имеют основательную причину.
– Так вы хотите, чтобы я описала ту гостиную? – У меня появилось ощущение, словно я попала в детскую компанию, которую развлекают глупой игрой.
– Да, прошу вас.
– Светлые стены, бежевый ковер. Посередине одной стены камин, облицованный изразцами. Мне не удалось четко разглядеть облицовку, но, по-моему, на плитках был какой-то цветочный узор. Они выглядели слегка старомодными для такой комнаты.
Описывая обстановку, я впервые осознала это несоответствие и испытала облегчение. Кит мог бы выбрать подобные изразцы для нашего дома, построенного в середине XVIII века, но они выглядели совершенно неуместно в таком современном доме, как дом № 11 по Бентли-гроув, построенном никак не более десяти лет тому назад. По его мнению, современные здания должны быть по-честному современными как внутри, так и снаружи.
И следовательно, дом № 11 на Бентли-гроув никак не мог быть связан с ним.
– Продолжайте, – сказал Сэм К.
– Помню традиционные ниши с обеих сторон от камина. Серебристый диван в форме буквы «Г» с красной вышитой накидкой, кресло с забавными деревянными подлокотниками, журнальный столик со стеклянной столешницей, а под стеклом в своеобразной горизонтальной витрине – ряд цветов с сине-красными головками.
Под стать тем каминным изразцам.
Вроде бы я видела что-то еще, только пока не могла вспомнить. Что же? Что еще я видела, пока эта комната медленно проплывала перед моими глазами?
– Ах да, еще над камином висела какая-то карта, вставленная в раму карта, – добавила я.
Карта, разумеется, достойна упоминания, но я вспоминала что-то другое. Что же еще? Стоит ли сказать Сэму, что пока мне не удалось вспомнить все детали? Есть ли смысл?
– Какая карта? – уточнил он.
– Не разглядела – надписи там были слишком мелкие. А сверху в левом углу карты изображены какие-то щиты… около десятка.
– Щиты?
– Да, похожие на перевернутые надгробные плиты.
– Ты имеешь в виду геральдические щиты? – спросил Кит. – Типа фамильного герба?
– Точно! – Это и вправду были именно гербы, я просто не смогла сразу подобрать нужного слова. – Большей частью все их покрывали красочные рисунки, но один пустовал – просто чистая рамка.
Не вспоминала ли я именно этот пустой щит? Можно, конечно, притвориться, что так и есть, но к чему дурачить саму себя? Мысленно я искала еще какую-то деталь обстановки той комнаты, а она все никак не всплывала в памяти.
– Вспоминаете что-то еще? – спросил полицейский.
– Мертвую женщину в луже крови, – заявила я, сразу пожалев о собственном агрессивном тоне.
Отчего я так злюсь? Элис сказала бы: «От бессилия. Мы выпускаем гнев, создавая иллюзию силы, когда чувствуем слабость и беспомощность».
И тут я, наконец, услышала долгожданный вопрос.
– Опишите ту женщину, – попросил Сэм К.
Слова хлынули из меня безудержным потоком:
– Увидев ее и море крови и осознав увиденное, я сначала – невольно – глянула на себя. Точно потеряла голову. На мгновение мне показалось, что там лежу я сама – и я оглядела себя, проверяя, нет ли на мне крови. Позже я не могла понять такой реакции – с чего вдруг мне захотелось оглядеть себя? Она лежала на животе… лица я не могла видеть. Невысокая, миниатюрная, и фигура примерно, как у меня. Брюнетка, волосы такого же оттенка, как у меня, и такие же прямые. Правда, они слегка разлохматились… как будто она упала и… – Я вздрогнула, надеясь, что мне не придется произносить вслух то, что мертвые женщины не способны причесаться. – Лица я не видела и вообразила – всего на мгновение, пока не опомнилась, – что она это я и что именно я лежу там. Перестаньте записывать! – вдруг вырвалось у меня.