Идеальный хищник - стр. 24
11. Деньги
Горячая кожа Филиппа блестит от пота, все мышцы его атлетичного тела напряжены и наполнены кровью – твердые и упругие.
Впрочем, не только мышцы…
Он стаскивает презерватив, чтобы заменить его на новый. Я даже не успела заметить, когда он его умудрился надеть. Я вообще забыла о предохранении!
Вера, Вера…
Сама себе удивляюсь. Не хватало еще только залететь от этого хищника!
Гладкий упругий член притягивает к себе взгляд.
Тянусь, чтобы обнять его ладонью и почувствовать пульс под горячей кожей.
– По-моему, тут больше девятнадцати сантиметров… – удивляюсь вслух.
– С чего ты решила, что у меня девятнадцать? – недоуменно отвечает Филипп.
Его ладонь ложится поверх моих пальцев, сжимает их и вынуждает провести вверх вниз по крепкому стволу.
– Э-э-э-э-э… – господи, что бы придумать? – Да так! Показалось!
Судя по пронзительному взгляду, выкрутиться мне не удалось.
Но я забираю у него из пальцев презерватив и сама раскатываю его по члену, сжимая его так, что Завадич резко втягивает воздух сквозь сжатые зубы.
Толкаю его ладонями в грудь, опрокидывая на шелк простыней.
Покоренный хищник, распростертый подо мной – что может быть прекраснее?
Особенно такой – с острыми скулами, широкими плечами, жилистыми руками, которыми он сжимает мои бедра, пока я медленно опускаюсь сверху.
Стальные глаза сверлят меня, пробивая тоннель прямо в глубину мозга – так же, как его член пронзает мое тело. Мне кажется, я кончу просто от его взгляда.
Доминировать долго не удается – Филипп садится, отодвигаясь и опираясь на спинку кровати, придвигает меня к себе, и теперь мы сплетены телами тесно-тесно и так близко, как не получится ни в одной другой позе.
Я кожей чувствую, как колотится его сердце, его плоский живот прижимается к моему, его дыхание смешивается с моим, а когда я раскачиваюсь, приподнимаясь и опускаясь на его твердом члене, мне кажется, что мы становимся единым существом.
Я плачу. Уже не пытаясь сдерживаться, просто непрерывно плачу, потому что каждый его толчок пронзает остро и нежно, оглушительно и ярко, до смеха и слез, до перехваченного дыхания.
– Господи, как хорошо… – шепчу я, обессиленная еще одним оргазмом.
– А ты ломалась… – хмыкает Завадич.
– Это я должна платить тебе за такой секс, а не наоборот.
– Обязательно рассмотрю такой вариант карьеры.
Хочется вонзить в него острые ногти при мысли о том, что он – такой же с остальными женщинами.
С другими.
Которые могли бы тоже заплатить.
Или с теми, кому платил сам.
Кому дарил новый телефончик или браслет Картье.
С кем торговался – за раз, за ночь, за месяц…
Со всеми этими «особенно красивыми» девушками, которых увозил с собой из аэропорта, потому что по пути с самолета они ему приглянулись.
Неужели с ними тоже такие чудеса? А, Филипп Завадич?
Его поцелуи горят на груди.
Его запах въелся в кожу.
Его вкус – виски, карамель, соль – опасный, нежный, сложный.
– Есть хочешь?
– Ой! – вопрос застает меня врасплох. – Нет… Воды бы.
Филипп встает, оставляя меня на смятых простынях и, попутно стаскивая презерватив, отходит к стене, где за скрытой панелью обнаруживается бар, подсвеченный изнутри теплым янтарным светом.
Я выгибаюсь и потягиваюсь, наблюдая за тем, как он движется. Совершенные подтянутые мышцы, гармоничная фигура, длинные ноги и мускулистая задница. Наверное, тут у него целый спортзал спрятан, иначе как поддерживать такую форму?