Идеальные лгуньи - стр. 10
Когда Лила поступила в «Фэрбридж-Холл» шесть лет назад, они устроили настоящий праздник. Она, ее отец и мать. Заселились в отель накануне вечером и отметили начало ее школьной жизни. Строили планы: что будут делать, когда она в первый раз приедет домой на выходные. В то утро мать высушила волосы Лилы феном и в первый раз позволила воспользоваться косметикой. Отец затащил все вещи по лестнице в спальню, а мама помогла ее украсить, прикрепляя на стену плакаты и странички из журналов, которые они заранее вырезали. Все считали, что ее мама клевая, потому что она оставила им коробку «Харибо»[3] и «Фреддо»[4], а когда уронила сумку, громко выругалась. Позже, когда Лила лежала в кровати и пыталась заснуть на непривычном матрасе, она засунула руку под подушку и обнаружила там мамину косметику.
И с этими мыслями и чувствами – плохими чувствами – она стала теперь подниматься по лестнице, ощущая знакомое жжение в горле. Но это все потом.
– Ты хочешь подняться через главный вход или по задней лестнице? – спросила Лила, оглядывая груду вещей, лежавшую на ковре в вестибюле. – Я боюсь, чемодан может застрять на задней лестнице. Почему здесь нет лифта?
Джорджия не ответила.
– Что? Что не так?
– Тебе нужно подойти и посмотреть, – негромко сказала Грин. Теперь она стояла, опустив глаза. – Размещение.
– Что происходит?
Подруга выглядела так, словно собиралась сообщить о том, что кто-то умер, и паника начала закипать внутри Найт. Конечно же, это не то, о чем она подумала? Разве такое возможно? Они же все организовали, и им практически обещали!
– Спальня на троих? – тихо спросила Лила. – Проклятье, ты шутишь?
На доске для объявлений осталось полно булавок и дырок от них. На следующей неделе она будет заполнена записями о прослушиваниях, тренировках и матчах. Но сейчас она была пустой, если не считать огромного листа белой бумаги с распределением по спальням.
– Я изучала его, пока ты носила свои вещи, – мрачно сказала Джорджия.
Найт протянула руку и сорвала с доски лист вместе с булавками, которые посыпались на ковер.
– Лила? Что ты делаешь?
Та не ответила. Она смотрела на лист бумаги, держа его двумя руками, словно могла одним взглядом стереть шрифт «Ариал номер двенадцать», если прочитает его достаточное количество раз.
– Дай посмотреть, – сказала Грин и вырвала лист из рук подруги.
Та взвизгнула.
– Проклятье, Джорджия, ты порезала меня бумагой!
Лила подняла руку. Между ее большим и указательным пальцами появилась почти невидимая ранка, которая постепенно заполнялась кровью.
– Извини, – сказала Джорджия. – Несчастный случай.
Найт поднесла руку к губам, слизнула кровь, и ее слегка затошнило.
– Это ошибка, – сказала она. – Вот и все. Просто ошибка.
– А наши имена есть на дверях? Нужно подняться и посмотреть.
Лила помчалась вверх по лестнице, перепрыгивая сразу через две ступеньки и чувствуя, как сердце отчаянно колотится у нее в груди. Она пробежала по коридору третьего этажа и остановилась перед дверью спальни номер три, которая раньше принадлежала им. Сзади раздавалось тяжелое дыхание догонявшей Джорджии. Они вместе смотрели на имена в маленьких металлических рамках, прикрепленных к двери.
– Это не ошибка, – прошептала Лила.
– Нэнси кого-нибудь убьет, – задыхаясь, сказала Джорджия. – Дерьмо, как такое могло произойти?!